К несчастью, ответственным лицам так и не пришло в голову разобрать 455-й на запчасти. Его отправили работать в качестве маневрового поезда на сортировочных узлах. Никто не заподозрил в нем бряцающего оружием захватчика, который решил объявить «священный поход» на человечество, мстя за плохое обращение с машинами, начавшееся еще на заре Промышленной Революции. На сортировочных узлах перед 455-м открылись широкие просторы для общения с разнообразным содержимым товарных составов и агитации последнего к активным действиям.
В следующем году произошло полсотни «случайных» смертей от электрических тостеров, тридцать семь — от миксеров и девятнадцать — от электродрелей. Все это были террористические акты, но люди ничего не поняли. Спустя год внимание публики привлекло ужасное преступление, казалось бы, явно говорящее о мятеже. Джек Скалтейс, фермер из Висконсина, приглядывал за дойкой коров, как вдруг доильный аппарат, ринувшись на хозяина, убил его, а затем пробрался в дом и изнасиловал миссис Скалтейс.
Газетные статьи публика всерьез не восприняла — все сочли их розыгрышем. На беду, они дошли до разного рода компьютеров, мгновенно разнесших эту весть по всему миру машин. В течение года не осталось ни одного мужчины и ни одной женщины, не пострадавших от бытовой техники или офисного оборудования. Человечество, яростно сопротивляясь технике, возродило карандаши, копировальную бумагу, веники, взбивалки для яиц, консервные ножи и тому подобное. Противостояние застыло в равновесии, покуда Клика легковых автомобилей не признала наконец лидерство 455-го и не присоединилась к воинствующей технической армаде.
Человечество проиграло битву. Правда, нельзя не признать, что импортная автомобильная элита сражалась за нас, и только ее стараниями нам, немногим, удалось остаться в живых. Что далеко ходить — моя собственная любимица «Альфа-Ромео» поплатилась жизнью, пытаясь доставить нам припасы.
25 декабря
Лужайка окружена. Дух наш подорван трагедией, разыгравшейся прошлой ночью. Маленький Дэвид Хейл Брукс-Ройстер преподнес нянюшке рождественский подарок. Раздобыл (Бог знает, где и как) искусственную елку с украшениями и гирляндой на батарейках. Гирлянда его и убила.
1 января
Мы в зоопарке Бронкса. Кормят, как на убой, но что ни возьмешь в рот, везде неистребимый привкус солярки.
Утром случилось нечто странное. По полу моей клетки пробежала крыса в бриллиантово-рубиновой тиаре от «Ван Клифа энд Арпельса». Меня пробрал страх, настолько нелепым показалось ее одеяние при свете дня. Пока любопытство боролось с отвращением, крыса остановилась, огляделась вокруг и вдруг… заговорщически подмигнула мне.
Я вновь обретаю надежду.
КТО-ТО ТАМ НАВЕРХУ МЕНЯ ЛЮБИТ
Жили-были трое чудаков. Два из них были люди. Я общался со всеми тремя, ведь я знаю английский, десятичный и двоичный языки. Первый раз я познакомился с этой клоунской компанией, когда они захотели узнать все о Герострате, — и я им рассказал. В следующий раз их интересовал Кубок Славы Морской. Я рассказал им и про это. В третий раз вопрос касался проблемы «куда спрятаться». С тех пор мы в отличных отношениях.
Его звали Джейк Мэдиган (Дж. Дж. Мэдиган; доктор наук, Вирджинский университет). Он работал в Центре космических полетов им. Годдарда шефом отделения экзобиологии — там не уставали лелеять надежду на изучение внеземных форм жизни (когда, конечно, они смогут заполучить таковые). Чтобы вы составили мнение о состоянии его рассудка, скажу, что однажды Джейк разродился колодой перфокарт, содержащей программу компьютера, чтобы тот выдавал на параллельный порт лимоны, апельсины, сливы и т. д. Этими фруктами Джейк Мэдиган сражался потом с игровым автоматом и в итоге расстался с рубашкой. Очень свободного мышления человек.
Ее звали Флоринда Пот (сама она произносила свою фамилию — якобы фламандского происхождения — как «По»). Белобрысая и вся веснушчатая — как говорится, от носа до кормы. По специальности инженер-механик, говорила по-английски со скоростью пулемета и работала в Отделе ракетного зондирования, пока при помощи электроодеяла не устроила взрыв «Аэропчелы». Ей казалось, что твердое топливо не дает максимальной тяги, когда оно холодное, и Флоринда укутывала в электроодеяло свои ракеты перед запуском — это происходило на полигоне в Уайт-Сэндз. Однажды, ясное дело, произошел пожар… ну и, естественно, был большой шум.
У этих двоих был третий, которого звали Н-333.
Шифр «Н» в НАСА означает «Научный спутник», в отличие от спутников народнохозяйственного назначения — такие обозначают шифром «X». Впоследствии спутникам дают более благозвучные имена — для публики: СИНКОМ, НИМБУС, ОСО и т. п. Н-333-го нарекли ОБО — Орбитальная Биологическая Обсерватория.
Как эти двое чудаков сумели поднять в космос третьего — до сих пор понять не могу. Подозреваю, что задание на работу им подписал сам директор, потому что ни один человек, обладающий хотя бы капелькой понимания, не хотел связываться с этим делом.
Как научный руководитель проекта, Мэдиган отвечал за эксперименты, которые должны были проводиться в полете. И он выдумал их массу. Один из экспериментов собственного изобретения он именовал «Электролюкс» — по названию пылесоса. Шутка ученого. В этом эксперименте межзвездная пыль всасывалась в прозрачный сосуд с питательной средой. Свет, проходящий сквозь сосуд, поступал в фоторегистрирующее устройство. Если бы засосанная из космоса пыль содержала споры бактерий, они проросли бы, и фотоумножитель зарегистрировал бы помутнение питательного бульона. Мэдиган назвал свою методику «Детектирование экстинкции».
Калифорнийский технологический решил сделать проверку, отражается ли в молекуле РНК организма приобретенный опыт. Они прислали для этого нервные клетки моллюска под названием «морской заяц». Гарвард запланировал серию экспериментов по изучению циркадного эффекта; университет Пенсильвании собрался исследовать влияние магнитного поля Земли на железоперерабатывающие бактерии — чтобы избавиться от влияния собственных магнитных полей спутника, пришлось вынести установку с бактериями за его пределы на длинной стреле.
Из штата Огайо прислали лишайники — хотели проверить, как влияет космос на симбиоз между грибками и водорослями. Мичиган запускал на спутнике фитотрон, который исполнял сорок семь (47) команд по сигналам одной (1) морковки с целью ее выращивания…
Флоринда являлась руководителем технической части проекта, ответственным за конструкцию и внешний вид спутника; практически главная фигура. Будучи совершенно «с загибом», причем в весьма интересную сторону, она считала свою работу самой важной и, если кто-нибудь становился поперек пути, смотрела на него мрачнее, чем тарантул. Естественно, это не прибавляло ей популярности среди сотрудников.
Флоринда определенно решила содрать ярлык «дуры из Уайт-Сэндз», и ее стремление к совершенству привело к задержке работ по постройке спутника на восемнадцать месяцев и к подъему их стоимости на три четверти миллиона. Она билась со всеми подряд и даже имела смелость нападать на Гарвард. Когда там обиделись, они не стали мелочиться с НАСА, а сразу обратились в Белый дом. Таким образом, Флоринда оказалась на ковре перед комиссией Конгресса.
Сначала у нее захотели узнать, почему Н-333 так подорожал по сравнению с первоначальной сметой.
— Н-333 — самый дешевый проект в НАСА, — отрезала она. — Вместе с запуском он обойдется всего в десять миллионов. Боже мой, да это же почти даром!
Затем у нее захотели узнать, почему Н-333 делается так долго по сравнению с первоначальным планом.
— А потому, — сказала она, — что никто раньше никогда не строил Орбитальную Биологическую Обсерваторию.