— Мы постоянно молимся и скорбим о погибших, — говорит отец Олег Тэор. — Но вместе с тем мы знаем, что они погибли геройски, выполняя свой воинский долг. Им предлагали сдаться, предлагали измену, но они остались верными воинскому завету, что десантники не сдаются. Многие из них до отправки в Чечню крестились, приходили в этом храм, брали благословение, исповедовались.
Псков — это земля Александра Невского. Здесь протекает река Великая и сохранились древнейшие в России соборы и монастыри. Один из полков 76-й дивизии год назад добился права носить имя святого князя. Здесь в войсках сохранился особый дух. Погибший десантник Алексей Воробьев написал в своем дневнике: «Мои предки были связаны с каждой войной, воевали за интересы России, за волю, за Веру, Царя и Отечество. Не стыдно ли им будет за меня, за мои поступки, ведь я их продолжатель? Это дает мне силы». Люди здесь переносят горе мужественно и стойко…
Проводить погибших воинов в последний путь из Москвы прибыл чудотворный образ Царя-Мученика и Страстотерпца Николая II. В Псков его доставили члены Союза Архангела Михаила, летевшие с командующим в одном самолете. Во время панихиды в Свято-Троицком соборе образ находился справа от Царских Врат. Он известен в православном мире как мироточивый, чудотворный. Верующие Пскова его прибытие восприняли как большое утешение в горе…
Эти дни прощания с погибшими в Чечне десантниками нам еще предстоит осмыслить. Впервые за много лет зазвучали всегласно и гордо слова о мужестве, подвиге, героизме. Возродилось понятие «защищать Россию», «умереть за Россию». Панихида в Москве, отслуженная Патриархом в присутствии главы государства по погибшим десантникам, придала этому событию общегосударственное значение. В минуты скорби власть духовная и светская должны быть едины. По крайней мере, так должно быть в России, тысячелетняя история которой держалась на сильной Армии, Государственности и Православии.
2000 год
Гвардии рядовой Александров Владимир, сержант Алексеев Геннадий, гвардии рядовой Амбетов Николай, сержант Андреев Виталий, рядовой Андреев Юрий, гвардии старший сержант Арансон Андрей, гвардии рядовой Архипов Владимир, гвардии младший сержант Афанасьев Роман, гвардии рядовой Бадретдинов Дмитрий, младший лейтенант Байгатов Владислав, гвардии младший сержант Бакулин Сергей, гвардии рядовой Белых Денис, гвардии рядовой Берестнев Михаил, гвардии рядовой Бирюков Владимир, гвардии рядовой Богданов Андрей, капитан Боченков Михаил, младший сержант Брыкалов Петр, гвардии рядовой Брюхов Дмитрий, гвардии младший сержант Васильев
Сергей, гвардии рядовой Васильев Алексей, прапорщик Васильев Сергей, гвардии рядовой Вориводин Александр, гвардии старший лейтенант Воробьев Алексей, гвардии рядовой Воробьев Алексей, гвардии ефрейтор Гердт Александр, капитан Голиков Филипп, гвардии старший лейтенант Гонин Николай, рядовой Горбатов Алексей, капитан Горбачев Владимир, рядовой Готошия Гиви, гвардии сержант Григорьев Дмитрий, рядовой Григорьев Михаил, гвардии рядовой Грудинский Станислав, гвардии рядовой Гуликеев Рашит, гвардии майор Доставалов Александр, старший сержант Дудин Евгений, гвардии младший сержант Духин Владислав, гвардии рядовой Евдокимов Михаил, гвардии подполковник Евтюхин Марк, сержант Егоров Владимир, рядовой Егоров Михаил, гвардии младший сержант Елисеев Владимир, гвардии рядовой Ердяков Роман, гвардии лейтенант Ермаков Олег, рядовой Жидик Михаил, гвардии младший сержант Жуков Сергей, гвардии рядовой Загораев Михаил, гвардии рядовой Зайцев Андрей, гвардии рядовой Зинкевич Денис, гвардии младший сержант Иванов Андрей, гвардии рядовой Ивацов Дмитрий, гвардии рядовой Иванов Сергей, сержант Иванов Юрий, гвардии рядовой Иванов Ярослав, гвардии рядовой Ивашин Александр, гвардии рядовой Изюмов Владимир, гвардии рядовой Исаев Александр, гвардии младший сержант Исаков Евгений, гвардии рядовой Ислентьев Владимир, капитан Калинин Александр, гвардии рядовой Кенжиев Амангельды, старший сержант Кириков Андрей, гвардии рядовой Кирьянов Алексей, гвардии рядовой Кобзев Александр, гвардии лейтенант Кожемякин Дмитрий, старший сержант Козлов Владимир, гвардии младший сержант Козлов Сергей, лейтенант Кокарев Александр, гвардии старший лейтенант Колгатин Александр, гвардии сержант Комягин Александр, рядовой Кондратьев Алексей, гвардии рядовой Коротеев Александр, рядовой Костюков Алексей, гвардии младший сержант Кривушев Константин, гвардии младший сержант Куатбаев Галим, гвардии сержант Купцов Владимир.
Виктор Дьяков
Письмо
Дроздов не мог привыкнуть к гаубицам. Даже бьющий скорее по нервам, чем по ушам протяжный звук залпов «ГРАДа» не так на него действовал, как эти тяжкие ухающие выстрелы. Голова непроизвольно втягивалась в плечи, туловище само собой сжималось и оставалось в таком положении, пока грохот уносящегося вдаль снаряда не затихал, напоследок возвестив о себе едва слышимым всплеском далекого разрыва.
— Не боись, сынок, это пока еще не по тебе панихида, — с ухмылками прошли мимо, неся перед собой на согнутых руках по нескольку буханок хлеба двое контрактников. — Наберут детей на войну, а сопли утирать… — Дальше Дроздов не расслышал — подошла его очередь получать первое.
— Заснул… какая рота?! — кричал, стоя на металлической подножке походной кухни, нарядчик с черпаком в руке.
— Вторая, я из дозора, на двоих человек. — Дроздов подал котелки.
— Из дозора?.. На, держи, поешь напоследок. Сегодня ночью «духи» к тебе в гости придут, яйца резать, завтра петухом запоешь. — Нарядчик издевательски заржал.
Дроздова передернуло, схватив котелки со щами, он поспешил к следующему котлу за вторым. Здесь «банковал» сам повар, «дед» — сержант. Каши с тушенкой в поданные крышки от котелков он положил явно мало. Дроздов не отходил.
— Чего встал, разводягой по лбу захотел? Двигай дальше, нечего очередь задерживать! — Повар кривил красное лицо в угрожающих гримасах.
Дроздов бросил исподлобья недобрый взгляд и нарочито неспешно отошел.
— Чего зыркаешь?!. Сейчас слезу, по горбу настучу… салабон! — ругался ему вслед повар, принимая следующие крышки от котелков.
Даже прослужив шесть месяцев, Дроздов и его одно-призывники вновь оказались самыми «молодыми» в полку. Еще во время боев в Дагестане погибло несколько «молодых» из Татарии, и по этому поводу подняли шум… В общем, когда начались бои в Чечне, прослуживших менее полугода в боевых подразделениях уже не было. Таким образом, молодость «черпаков», солдат, прослуживших по шесть месяцев, продлялась еще на полгода. А это означало, что основная тяжесть службы опять ложилась на них: наряды, тяжелая грязная работа — разгрузки-погрузки, рытье траншей и окопов… Не контрактники же всем этим будут заниматься, не «деды», даже «годки» имели некоторое моральное право увильнуть.
В Дозоре, муторном суточном дежурстве на выдвинутом за позиции батальона посту, тоже, в основном, службу несли «черпаки». Нагруженный обедом, Дроздов уже собирался идти на свой окопный пост, где его ожидал напарник, когда к нему подбежал Галеев. Однопризывник Дроздова, он по штату числился в их взводе, но, благодаря умению писать плакатным пером и немного рисовать, сумел пристроиться при передвижном полковом клубе. В руках у клубного работника белела пачка конвертов. Они были в неплохих отношениях, и Галеев обратился к нему по-свойски:
— Толян, тебе письмо, толстое, с фоткой, наверное. От бабы?
— Сунь в карман. — Дроздов подставил бок, отводя руку, занятую котелками.
Галеев сунул твердый конверт в карман бушлата и побежал дальше раздавать почту.
«От бабы… какой бабы, у меня и бабы-то никакой нет», — тоска от предчувствия охватила его, когда он мельком увидел адрес, написанный материнским почерком. Толщина конверта подсказывала, что мать, узнав, наконец, куда «загремел» ее единственный сын, разволновалась, расплакалась… вот и накатала. Что-что, а писать-то она умеет, как-никак более двадцати лет русский и литературу в школе преподает. Дроздов, словно ощущая тяжесть материнских слов в своем кармане, сгорбившись как старик, шел вверх по склону пологой горы, мимо КУНГов, палаток… В одной из палаток контрактников шел гудеж. Там располагались батальонные разведчики, они единственные в полку «соприкасались» с противником почти ежедневно. Им многое позволялось: он и обращались с офицерами до майора включительно на ты, у них всегда были спиртное и план[1]… они несли самые настоящие потери… убитыми и ранеными. В палатке наверняка находился и Лунев, тридцатидвухлетний разведчик, воевавший и в Афгане, и в первую чеченскую. Лунев тоже пензенский, земляк, у него Дроздов пару раз просил заступничества, когда двадцатилетние «старики» чрезмерно его «напрягали».