– Что, кушать хочешь?– Спросил я у неё.– А вот я возьму, и не буду тебя кормить.
– Мяу!– Раздалось в ответ.
Юшка часто лежала на диване. Пользы летом от этого лежания ни какой, а вот зимой… представьте, вместо того чтобы садиться на холодный кожаный диван, можно сесть на нагретое Юшкой место. Так ещё и на колени положить себе тёплую кошку.
Я встал с кровати, почесал Юшку за ухом и пошёл умываться. Спустившись на первый этаж, я посмотрел на холодильник. А на холодильнике была записка:
«Мы на картошку, бутерброды сделаешь сам. Подпись Мама»
–А Юшку чем кормить?– Спросил я то-ли сам у себя, то-ли у записки.
Я достал паштет, намазал его на хлеб и.… Уронил бутерброд на пол. Бутерброд упал на пол не на мазаной стороной.
– Странно.– Сказал я и пожал плечами.
Тут появилась голодная Юшка и съела хлеб с паштетом.
– Мх.– Усмехнулся я.– Всеядная ты, Юшка.
Затишье перед бурей
Я стоял в саду. Сильные порывы ветра то и дела срывали с меня бейсболку. Мимо пролетали листья. Вот-вот начнётся гроза. Тучи надвигались со всех сторон. Надо мной оставался лишь кусочек синего неба. Ветер налетал всё сильнее и сильнее. «Осень начинается в июле»– подумал я. И действительно: Сегодня было лишь шестнадцатое июля. А гроза и ветер были осенние. Человек царь природы! Тоже мне, «царь». А перед этой грозой человек пылинка.
Я подумал-подумал, и пошёл домой. Гроза всё продолжалась собираться. Я сел за фортепиано. Поставил перед собой ноты. «Первый концерт для фортепиано с оркестром. Можно попробовать сыграть. Я посмотрел в окно. Последний кусочек синего неба скрылся. Положив пальцы на клавиши, я снова посмотрел в окно. Чёрное свинцовое небо висело неподвижной глыбой над моим городом. Ветер не дул. Вся природа на миг затихла. Даже скрипачи кузнечики перестали стрекотать. Вдруг, сверкнула молния. Резко подул ветер, грянул гром и начался ливень. Я заиграл. Дождь соответствовал музыке. Я играл, играл, играл. Гроза была похожа то на весенний дождь, то на летнюю бурю. Тут дверь открылась. Вошла промокшая мама, с промокшими сумками. Она смотрела на меня, а я играл, играл и продолжал. Когда я закончил, она воскликнула:
– Браво! Сынок, ты молодец.
Я помог маме разобрать сумку. Потом мама переоделась, пошла готовить ужин и дожидаться папу. А я пошёл музицировать.
***
– Виталий Иванович Варанс! Первый концерт для фортепиано с оркестром! Чайковский!– Объявил конферансье.
Зал аплодировал. Я положил пальцы на клавиши и приготовился играть. Зал затих. Тут я вспомнил ту грозу. Затишье перед бурей. Природа замерла как этот зрительный зал. Я собрался и заиграл. Пока я играл, по моей щеке скатилась слеза. Я заплакал. Но не перестал играть. Я даже не понимал от чего я плачу. И, наверное, никогда не пойму.
Кто такой Бумгелгульд?
Я сидел за письменным столом и делал домашку. Много задали. Мама ушла за творогом. И спросить не у кого. Папа как назло в командировке. Придётся лазить по справочникам и искать самому окончание глагола во втором спряжении. Слава богу, моя сестра мне не мешает. Сидит в гостиной и что-то рисует. Не, сестру я очень люблю. Но иногда она бывает несносна.
Так я и сидел с домашкой. Вдруг, в коридоре послышались чьи-то шаги. Это моя сестра бежала ко мне. Ну, как бежала. Еле-еле перебирала ногами. Если у вас есть младшая сестра которой три года, то вы меня поймёте. Вот кто-то попрыгал за дверью, пытаясь дотянутся до дверной ручки, ухватился за неё и дверь со скрипом отворилась. На пороге стояла моя сестра с рисунком в руках.
– Смотли! Смотли!– Закричала она, подбегая ко мне с рисунком. – Это Бумгелгульд!
– А кто такой Бумгелгульд?– Спросил я не отрываясь от русского.
– Он зывёт на ладуге! – Пояснила мне сестра.– Вот только ладугу у меня не полутилось налисовать. Налисуй ты!
– Оля, не мешай мне, я занят.– Ответил я.
– Ну, позалуста.– Сделала умоляющее лицо моя сестра.
– Ну ладно. – Согласился я. – Давай мне свой рисунок.
– Ня!– Сказала она и протянула мне рисунок листок бумаги.
Я взял рисунок в руки, достал из пенала карандаши и быстренько нарисовал радугу. Тут мне показалось, что одна радуга, это слишком скучно.
– А хочешь, я тебе ещё и деревце на радуге нарисую.
– Хотю!– Ответила она и захлопала в ладоши.
Я нарисовал и яблоню.
– А давай ещё и домик нарисуем.– Предложил я. По правде говоря, мне самому понравилось рисовать предметы рядом с Бумгелгульдом. Через пятнадцать минут я нарисовал и компьютер, и тёплый свитер, и даже аквариум с рыбками. И всё это было нарисовано вокруг Бумгелгульда. Вдруг входная дверь хлопнула.