С Ярославля началась памятная для него поездка по Волге, когда жил в Москве и работал в газетах. Это было в начале 80-х годов XIX века. Списки «опасных» увеличивались день ото дня, и в апреле 1883 года узнал дядя Гиляй, что и он попал в «опасные». Внес в свою книжку: «Меня предупреждают, что на время коронации я буду выслан из Москвы, как неблагонадежный».
Ожидание не из приятных. Что делать? Случилось так, что, когда узнал новость, пришел к нему Василий Николаевич Андреев-Бурлак с неожиданным предложением. Андреев-Бурлак весной 1883 года организовал «Товарищество московских артистов», чтобы совершить летом первую гастрольную поездку Русского драматического театра по городам Волги. Дядю Гиляя звал помощником по режиссерской части и артистом труппы на знакомые роли. И Владимир Алексеевич не раздумывая согласился.
Труппа Андреева-Бурлака была великолепной. В нее вошли столичные знаменитости — драматические актеры, имена которых гремели тогда на всю Россию. Начать с Андреева-Бурлака. Когда он играл, смотреть его приезжал в театр сам А. Н. Островский. По воспоминаниям современников, Андреев-Бурлак — превосходный чтец Достоевского и Гоголя, один мог выдержать любую гастрольную поездку по городам России с полными сборами, и выдерживал. Но на этот раз он хотел показать волжским городам пьесы Островского в исполнении талантливых артистов, вызвать успех гастролями и доставить приятные минуты старейшему русскому драматургу. Андреев-Бурлак знал: не так много радостей выпадает на долю автора при жизни, даже создателю бессмертных творений. Пьесы Островского занимали первое место в репертуаре труппы. Среди актеров ее были М. И. Писарев, М. Н. Свободина-Барышева, А. Я. Глама-Мещерская…
На обязанностях дяди Гиляя лежало договариваться с местными антрепренерами о помещении театров, которые были в их распоряжении, и согласовывать вопрос репертуара с «отцами» городов. От себя дядя Гиляй давал в столичные газеты сообщения о гастролях. Он выезжал первым, за день-два до труппы, чтобы уладить все вопросы, связанные с гастролями. Времени было достаточно, и, кажется, единственный раз в пути вел дневник. Подробно остановился на том, как в Костроме с волнением встречали жители города только что спущенный на воду, построенный по американскому типу новый плоскодонный пароход «Амазонка» с одним колесом и нелепо торчащими громадными трубами, соединенными железной перекладиной. Пароход принадлежал товариществу «Зевекка». Непривычно высокий корпус парохода-гиганта дядя Гиляй долго еще встречал потом на Волге. Пароход вызывал восторг мальчишек своим огромным колесом, которое торчало сзади и шумно хлопало по воде непомерно большими лопастями. Пароход всегда узнавали, хотя он не раз менял свое название.
В ту гастрольную поездку с артистами дядя Гиляй старательно искал места бурлацких «перемен», расспрашивал у стариков детали бурлацкой жизни и записывал. Благодаря этим встречам восстановил в памяти многое и каждую свободную минуту вносил в дневник то бурлацкие песни, то рассказы о жизни бурлаков.
В Симбирске дядя Гиляй не застал антрепренера Рассказова, снимавшего театр, и отправился в деревню Поливну, где жил Рассказов. Деревня эта всего в нескольких километрах от Симбирска. Удивительно красивый там берег Волги. «Вот она, народная мудрость, — записал дядя Гиляй, — знает, что делает, без лишних слов, на самом красивом месте поставили деревню и живут».
Вокруг Поливны — небольшие горы, подступы к ним, словно шелком, покрыты травами заливных лугов. Они ежеминутно возвращали к себе взгляд, глаз находил в лугах и отдых и удовлетворение.
Гористый берег Волги весь в лесу. А под горой рыбачьи ватаги. Множество раз возвращался потом при случае к этим берегам дядя Гиляй. Извилистая тропинка от Поливны, петляя по спуску к Волге, приводила к рыбакам. Воздухом надышаться нельзя, до того ароматен и чист. А сколько послушал дядя Гиляй под Поливной рассказов! Охотно и без удивления к интересу сообщали все рыбаки.
В окрестностях Симбирска тогда использовали еще на небольших расстояниях бурлаков. В Поливне узнал и записал дядя Гиляй, что от Рыбинска до Нижнего было девятнадцать «перемен», все их отметил по названиям. Путина, иначе путь бурлацкий, от Астрахани до Симбирска стоил тридцать пять рублей ассигнациями. Подробности небольшие, но не пропускал дядя Гиляй ничего о бурлаках. Внес в путевой дневник и рассказы о том, как грабили обиженные люди хозяйские суда: «У Царева кургана и реки Усы собиралось обычно к ночи до десятка судов бурлацких, боялись идти, нападали в Жигулях ватаги. Бурлаков не трогали никогда, а суда, груз, который тянулся вверх, забирали. Нападали на лодках, не видно ни одной по Волге, и вдруг — до шести налетают сразу, кричат бурлакам с лодок еще: