«Непосредственно я не учил тому, что противоречит христианской религии, хотя косвенным образом выступал против…
В целом мои взгляды следующие. Существует бесконечная Вселенная, созданная бесконечным божественным могуществом. Ибо я считаю недостойным благости и могущества божества мнение, будто оно, обладая способностью создать кроме этого мира другой и другие бесконечные миры, создало конечный мир.
Итак, я провозглашаю существование бесчисленных отдельных миров, подобных миру этой Земли. Вместе с Пифагором я считаю ее светилом, подобным Луне, другим планетам, другим звездам, число которых бесконечно. Все эти небесные тела составляют бесчисленные миры. Они образуют бесконечную Вселенную в бесконечном пространстве…»
Джордано ссылался на свои произведения. В одном из них он писал; «…разумному и живому уму невозможно вообразить, чтобы все эти бесчисленные миры, которые столь же великолепны, как наш, или даже лучше его, были лишены обитателей, подобных нашим или даже лучших…»
Лучших? Возможно ли это? Возможно, ибо трудно себе представить, что и на других мирах скопища ослов безнаказанно предают мучениям невинных людей.
Восемь лет ему ежедневно то шепотом, то в полный голос, то с увещеванием, то с угрозой, то со страхом, то с ненавистью повторяли — «отрекись». Папа римский Климент VIII лично возглавил конгрегацию, в руки которой был отдан Джордано Бруно. Восемь лет судьи и кардиналы вели его дело, подвергая его жестоким пыткам. 21 октября 1599 года в отчете о заседании конгрегации записано: «Брат Джордано Бруно, сын покойного Джованни, Ноланец, священник ордена братьев-проповедников, рукоположенный из монахов, магистр святого богословия, заявил, что не должен и не желает отрекаться, не имеет, от чего отрекаться, не видит основания для отречения и не знает, от чего отрекаться».
И снова пытки…
Год 1600-й был для церкви особым годом — отмечался 16-вековой юбилей Иисуса Христа. Рим был объявлен открытым городом. Сюда стекались ревностные католики и те, кто откололся от римской церкви, но желал вернуться снова в ее лоно. Папа требовал от судей, чтобы те добились от Ноланца скорейшего отречения — это послужило бы примером для многих заблудших и упорствующих в заблуждениях еретиков.
21 декабря 1599 года Бруно вновь был выведен из тюрьмы, и конгрегация в полном составе в присутствии папы вновь подвергла его допросу. Ему обещали свободу и жизнь за несколько слов отречения. Он отказался. Он сказал, что жизнь дана человеку для того, чтобы он искал истину, и не для того человек постигает истину, чтобы торговать ею. В мире идет постоянная война между светом и тьмой, сказал он, между наукой и невежеством. Тьму способна разорвать лишь истина, за которую можно и умереть. Смерть за истину в одном веке дает нам жизнь во всех последующих веках…
20 января 1600 года палач вывел Джордано Бруно из тюрьмы и направился с ним к церкви святой Агнессы, на которой беспрерывно звонил колокол. Джордано был в монашеской рясе. В руках он держал горящую свечу. На груди его болтался конец веревки от петли, надетой на шею.
Фламиний Адриан — нотарий инквизиции, облаченный в фиолетовую мантию и окруженный солдатами папской гвардии, — стоял в распахнутых воротах церкви.
На балконе дворца кардинала Мадруцци, находящегося рядом с церковью святой Агнессы, собрались кардиналы — члены святой инквизиции. Толпился народ.
Палач приказал Бруно опуститься на колени. Нотарий принялся читать приговор.
…Называем, провозглашаем, осуждаем тебя, брата Джордано Бруно, нераскаявшимся, упорным и непреклонным еретиком. Посему ты подлежишь всем осуждениям и карам согласно святым законам и установлениям, как общим, так и частным, относящимся к подобным явным, нераскаянным и непреклонным еретикам. И как такового, мы тебя извергаем словесно из духовного сана и объявляем, чтобы ты и в действительности был согласно нашему приказанию и повелению лишен всякого великого и малого церковного сана, в каком бы ни находился доныне, согласно установлениям святых канонов. Ты должен быть отлучен от нашего церковного сонма и от нашей святой и непорочной церкви, милосердия которой ты оказался недостойным. Ты должен быть предан светскому суду, и мы предаем тебя суду монсеньера губернатора Рима, здесь присутствующего, дабы он тебя покарал подобающей казнью, причем усиленно молим, да будет ему угодно смягчить суровость законов, относящихся к казни над твоею личностью, и да будет она без опасности смерти и членовредительства…