В задуманной операции Котовский решил использовать два обстоятельства слух об «атамане Фролове» и честолюбие Матюхина. Посоветовавшись со своими ближайшими помощниками, комбриг немедленно приступил к осуществлению намеченного плана.
Захватив с собой Ектова с конвоем и горсточку отборных людей, Котовский ночью покинул Медное и направился в деревушку возле Тамбовского леса.
Котовцы сняли с фуражек красные звездочки, кое-кто надел кубанки, другие нашили себе на брюки казачьи лампасы, выпустили чубы казаки! Ектову выдали пистолет с вынутой из него обоймой, в новенькой кобуре.
Тут комбриг еще раз оценил по достоинствам конвоиров Павла Тимофеевича. Ни один из них не был кавалеристом, поэтому сперва предполагалось посадить их вместе с Ектовым на тачанку. Но чекисты запротестовали они прекрасно понимали, что в такой рискованной операции тачанка может неожиданно стать обузой. Для нетренированных людей ночной конный переход был очень тяжелым. Однако латыши и бровью не повели, хотя, прибыв на место, они еле переставляли ноги.
Расположившись в деревушке, котовцы, стараясь завоевать доверие кулаков, стали изображать из себя бандитов. Это им удалось. Теперь для них куда опаснее нападения антоновцев стала встреча с патрулем красных курсантов, оцепивших лес тут пришлось бы только спасаться бегством!
В следующую ночь к «казакам» явился — антоновец. Он знал Ектова, они встретились как старые знакомые. Оказалось, что в том же овраге вместе с этим разведчиком скрывался и бывший начальник местной антоновской «милиции» Михаил Матюхин, родной брат атамана неуловимой банды.
Оба бандита служили маяком, оставленным здесь для связи с лесом и наблюдения за передвижением воинских частей.
В следующую ночь явился и. младший Матюхин.
Убедившись, что оба бандита скрывались уже давно и не имели ясного представления, что происходило на Тамбовщине, Ектов рассказал им целую сказку, которая лежала в основе задуманной Котовским операции. Он сообщил, что ездил из Москвы по поручению Антонова на Кубань для согласования дальнейших совместных действий с казачьим атаманом Фроловым. Мощное войско атамана якобы уже двигалось на соединение с антоновцами. Сам же Ектов прибыл сюда только с передовым казачьим отрядом специально для того, чтобы связаться с Матюхиным, поскольку Антонова разыскать невозможно.
Все сошло гладко, бандиты поверили.
В третью ночь горсточка храбрецов во главе с Котовским, Ектов и оба антоновца, которые сразу раздобыли где-то и коней и оружие, прибыли к одинокому хутору на самой опушке леса. Это хозяйство скорее напоминало разбойничий притон, чем жилище мирного крестьянина. Весь участок был огорожен высоким глухим забором из остроконечных плах, за оградой заливались лаем псы.
Лес за хутором стоял черной стеной, ярко светила луна. Михаил Матюхин громко постучал в окованную железом калитку. Где-то звякнула щеколда, хлопнула дверь. Потом слышно было, как кто-то подозвал псов, загремела цепь; через минуту послышались мягкие, осторожные шаги, и чей-то голос спросил грубо:
— Чего надо? Что за люди? Какого лешего ночью шляетесь?
Михаил Матюхин ответил, видимо, условным паролем:
— А мы к дедушке с поклоном для дяденьки! Тот же голос уже спокойно отозвался:
— А дядюшка уже соскучился…
После этого заскрипел отодвигаемый засов, и калитка открылась. Сначала за ограду вошли оба бандита. Котовский держал руку на кобуре маузера. За оградой шептались.
Наконец калитка снова открылась, и навстречу котовцам вышел громадного роста старик с длинной белой бородой. Узнав Ектова, он поклонился ему в пояс.
— Заходите, будьте гостями!
Три огромных пса бесновались, бегая по цепи, хрипели от бешенства, становясь на задние лапы того и гляди сорвутся либо задушат себя ошейниками.
Котовский исподлобья разглядывал внутренность двора. Он был огромен и сплошь застроен добротными бревенчатыми хозяйственными помещениями кулак, если не помещик… «Да тут можно, если потребуется, целый эскадрон запрятать», — невольно подумалось комбригу.