Он сплюнул и добавил иронически:
— О-це-п-ле-ние называется, курам на смех! А Котовский в Медном отсиживается, отдыхает от трудов праведных. Не случится у нас непрошеных гостей!
Слушая его болтовню, Котовский соображал:
«Значит, не известно ему, как мы с Аверьяновым разделались!»
Мучительно долго тянулось время.
Заснул Ленька, уронив голову на руки, сложенные на столе.
Старый дед задремал, сидя на припечке.
«А если он, притворяется? Вдруг хитрый пасечник все же раскусил, в чем дело, и шепнул внуку такие слова, услышав которые Матюхин с лесными разбойниками уже подкрадываются к хутору»?
Котовский разбудил Леньку, и они оба вышли на крыльцо.
— Сходи к Ткаченко, — приказал комбриг, — что-то от них давно никого не было…
— Так ведь и сигнала тревоги не было, — возражал сонный порученец.
— Мало ли что? А может быть, их уже тихонько передушили, а теперь и до нас добираются?
— Таких, пожалуй, передушишь, — огрызнулся Ленька, направляясь к калитке…
В избе Котовский и Ектов сидели на лавке друг возле друга, изредка переговариваясь. Латыши и спутники Котовского по двое ходили курить на крыльцо. Старик предупреждал:
— Христом богом прошу, в избе не дымите! Пчелы очень табак не уважают! Да и сам я табаком не балуюсь, в горле у меня першит от дыма…
— Долго он что-то ездит! — вздохнул Котовский.
— Да, наверное, не близко, господин атаман, — успокаивал его Ектов.
Парнишка, наконец, вернулся. Ответ привез, адресованный Ектову. Волнуясь, тот стал читать послание вслух. Пасечник, сгорая от любопытства, все же из деликатности вышел во двор. После того как он узнал, что у него казачий атаман, старик стал особенно предупредителен…
Матюхин просил Ектова поблагодарить атамана Фролова за честь и доверие, оказанные ему, и рекомендовал атаману остерегаться Котовского.
«Я давно о нем, собаке, наслышан, — писал Матюхин, — это бессарабский цыган, хитер и смел. Шайку подобрал себе подходящую, одни головорезы…»
Котовский невольно усмехнулся. Забавно было слушать такие «лестные» отзывы о бригаде…
В общем Матюхин попался на удочку, но, будучи опытным конспиратором, не в первый год ведущим борьбу с советской властью, он на первых порах решил быть очень осторожным. Он просил Ектова передать атаману Фролову, чтобы тот прибыл со своим авангардом ровно через неделю в село Кобыленку, что в восьми километрах от хутора пчеловода. Туда он к этому времени вышлет своих представителей для переговоров с казачьими старшинами.
Комбриг был разочарован, он надеялся на более скорую развязку, а тут — новая оттяжка! Но делать было нечего, приходилось довольствоваться и этим.
Распрощавшись с гостеприимным хозяином, сели по коням. На востоке протянулась розовая полоса, из ближнего оврага поднимался туман. Светало…
С ходу Котовский пошел размашистой рысью, его маленький отряд не отставал. Километрах в двух от Медного, когда уже совсем рассвело, комбриг подозвал к себе одного из латышей и передал ему приказание. Тот, по обыкновению молча, кивнул головой.
Конвоиры помогли Ектову застегнуть брезентовый пыльник, натянуть капюшон. Потом они все трое поднялись в галоп и этим аллюром промчались через все село к штабу.
Котовский же с остальными кавалеристами поехал шагом.
В церкви зазвонили к заутрене, двое пастушат трубили в рожок, хозяйки выпускали скотину за ограду. У колодца, как всегда в деревне, собрались бабы посплетничать. Узнав Котовского, они поклонились ему.
Комбриг был явно не в духе. Он натянул повод, Орлик послушно остановился.
— Эщ бабы, — крикнул Котовский хрипло, — кланяетесь Уважаете А сами чуть ночь — огорода-ми да в овраг мужикам-бандитам еду таскаете Думаете, я не знаю Погодите, доберусь я до вас, вертихвостки!
К комбригу подъехал сопровождавший его в лесном походе начальник особого отдела Коля Гажалов.
— Зря вы, Григорий Иванович, рискуете! Ведь среди этих женщин могут быть и переодетые бандиты…. Пальнет один такой сумасшедший…
Сорвав плохое настроение, Котовский уже повеселел.
— Ерунда, — махнул он небрежно нагайкой, — восстание идет на убыль! Вот только с Матюхиным разделаться — и тогда антоновщине крышка!
4. Корабли сожжены…
Итак, до решающей схватки оставалась целая неделя! Обдумав все, Котовский был даже рад этой отсрочке. Для того чтобы осуществить «идейку», которая мелькнула у него еще в вагоне Тухачевского, требовалась сложная подготовка. Предстоящая операция была настолько рискованна, что малейший промах мог обойтись очень дорого. По данным разведки, у Матюхина было тысячи полторы сабель. У Котовского — пятьсот.