— Согласен, если другие не против.
— Черт возьми, неплохая идея, — сказал лорд Питер. — Выше голову, полковник! Фишки, я думаю, в этом ящике. В покер я всегда проигрывал, но стоит ли о чем-то жалеть, если получаешь удовольствие. Давайте возьмем новую колоду.
— С лимитом или без?
— А вы что скажете, полковник?
— Не больше двадцати шиллингов, — ответил полковник. Мелвилл, сделав гримасу, предложил увеличить ставку на 1/10. Все согласились. Колоду карт вскрыли, сдавать выпало полковнику.
Вопреки своему заявлению, Уимзи начал с большого выигрыша. По мере того как шла игра, его болтливость все возрастала, и в конце концов даже опытный Мелвилл начал сомневаться: что это — невероятное тщеславие или маска опытного игрока, напускающего туману, чтобы скрыть свои истинные намерения. Вскоре, однако, он перестал сомневаться: удача повернулась к нему лицом. Он начал выигрывать: с легкостью — у сэра Импи и полковника, которые играли осторожно, не рискуя, и с трудом — у Уимзи, который играл смело, опрометчиво и к тому же, казалось, был навеселе.
— В жизни не везло так, как вам, Мелвилл, — сказал сэр Импи, когда тот в очередной раз сорвал большой куш.
— Сегодня игра моя, завтра — ваша, — бросил Мелвилл, подвигая карты Биггсу, которому пришла очередь сдавать.
Полковник Марчбэнкс потребовал одну карту. Уимзи, бессмысленно рассмеявшись, попросил заменить все пять карт; Биггс взял три, а Мелвилл, подумав, — одну.
Казалось, что на этот раз у каждого на руках была сильная комбинация, хотя Уимзи, имея только пару валетов, делал большие ставки, чтобы взвинтить игру. Теперь он стал особенно упрям и, покраснев, сердито бросал свои фишки, невзирая на уверенную игру Мелвилла.
Полковник запасовал, Биггс тут же последовал его примеру. Мелвилл продолжал делать ставки до тех пор, пока банк не достиг примерно сотни фунтов, и тогда Уимзи неожиданно заупрямился и попросил предъявить комбинацию.
— Четыре короля, — сказал Мелвилл.
— Черт побери! — воскликнул лорд Питер, выкладывая на стол четыре дамы. — Ничто не удержит сегодня этого малого. Вот, соберите эти проклятые карты, Мелвилл, и сдавайте.
Мелвилл перетасовал карты, сдал их, и в тот момент, когда он заменял себе три карты, Уимзи издал неожиданное восклицание и мгновенно протянул руку через стол.
— Привет, Мелвилл, — сказал он ледяным тоном, ничуть не похожим на его обычную речь. — Что, собственно, это означает?
Он приподнял левую руку Мелвилла и резко тряхнул ее. Из рукава что-то выскользнуло и упало на пол. Полковник Марчбэнкс нагнулся, подобрал с пола карту и в зловещей тишине положил на стол джокера.
— Боже милостивый! — сказал сэр Импи.
— Негодяй! — закричал полковник, обретя дар речи.
— Что, черт возьми, вы хотите этим сказать? — тяжело дыша спросил Мелвилл, бледный как полотно. — Да как вы смеете! Это... фокус, это... ловушка... — Его охватила ужасная ярость. — Вы осмеливаетесь утверждать, что я плутую? Вы — лжец, паршивый, мерзкий шулер!.. Джентльмены, это он ее туда положил! — бушевал он, бросая отчаянные взгляды на своих недавних партнеров.
— Ну хватит, хватит, — сказал полковник Марчбэнкс. — Не стоит продолжать в таком духе, Мелвилл. Вы только ухудшаете дело, мой дорогой. Мы все это видели, вы же знаете. О Боже, Боже, во что превращается армия...
— Вы хотите сказать, что верите ему? — закричал Мелвилл. — Ради Бога, Уимзи, вы пошутили, не так ли? Биггс, у вас-то есть голова на плечах, неужели вы тоже верите этому полупьяному шуту и трясущемуся от старости идиоту, которому уже давно место в могиле?
— Не стоит разговаривать таким языком, Мелвилл, — заметил сэр Импи. — Боюсь, мы все видели это совершенно ясно.
— Знаете, у меня были подозрения, — произнес Уимзи. — Поэтому я и попросил вас двоих остаться сегодня вечером. Конечно, публичный скандал нам не нужен, но...
— Джентльмены, — прервал его Мелвилл, несколько успокоившись, — клянусь вам, я абсолютно не виновен. Верьте мне!
— Я верю собственным глазам, сэр, — с чувством ответил полковник.
— Во имя репутации клуба, — продолжал Уимзи, — пройти мимо этого нельзя, но, также во имя репутации клуба, мы предпочитаем уладить дело миром. Перед лицом свидетельских показаний сэра Импи и полковника Марчбэнка ваши протесты, Мелвилл, вряд ли покажутся кому-нибудь убедительными.
Мелвилл молча переводил взгляд с солдатского лица полковника на лицо знаменитого адвоката по уголовным делам.
— Я не понимаю вашей игры, — угрюмо произнес он, обращаясь к Уимзи, — но я понимаю: вы расставили ловушку и она захлопнулась.
— Я думаю, джентльмены, — сказал Уимзи, — если вы позволите мне поговорить с Мелвиллом наедине, я улажу это дело без ненужной шумихи.