Кимчи — это квашенная китайская капуста, ярко–красная от перца, со вкусом жгучим и непростым, посколько ингредиентов для ее изготовления используется множество. Каждая корейская семья изготавливает кимчи самостоятельно, примерно как у нас — закваска капусты — семейный праздник. Есть кимчи невозможно из–за остроты. Это — блюдо для специально обученных огнеедов. Но, видимо, я натренировался. Это очень вкусно. Если не много. Суп же, кимчи–тиге, со свининой, вообще пробирает до костей.
Кимчи присутствует на любом столе, вне зависимости от остальных блюд.
И последнее — да, корейцы едят собак. Немного стесняются этого, но едят. Ресторанов, где подают пушин тан — суп из собаки, довольно много. И я тоже сделал это. Было неприятно, страшно, жалко — но уж взялся изучать страну, нечего прятаться в кусты. Еда эта считается очень здоровой. Внешне все выглядит, как обычно — сковорода, приправы, кимчи. И довольно вкусно. Но каждый раз, проглатывая кусок мяса, делаешь над собой усилие. Когда же я увидел, что в сковороде плавает ещё и кусок собачей кожи — есть больше не смог.
Собаки эти специальные. Они сидят на привязи почти у каждого деревенского дома. Злые. Лают и бросаются. Иногда хочется их спросить: — А ты помнишь о пушин тане? Готов к нему? Так и люди, которые злобно грызутся на телеэкране и в жизни, должны всегда помнить о пушин тане.
Алкоголь
Пьяных на улицах я здесь не видел. Хотя самый популярный напиток соджи продается во всех продуктовых магазинах, наряду с лимонадом, практически круглосуточно и без ограничений.
Соджи — корейская водка крепостью примерно 20 градусов. Изготавливается из риса или картофеля. На вкус — чуть сладковатая, не очень крепкая, такая, чтобы пить не задыхаясь и не тараща глаза. Продается она в маленьких зеленых бутылках по 250–300 грамм. Стоит (не удивляйтесь) — 1 доллар. Казалось бы — рай для алкоголиков. Но таковых здесь нет. Или они очень тщательно прячутся. По выходным и праздникам корейцы могут выпить, и выпить крепко. Но при этом все происходит очень чинно и благопристойно. Младший всегда наливает старшему. И наливающий, и тот, кому наливают, придерживают правую руку рукой левой — говорят, традиция осталась с тех пор, когда у корейской одежды были очень широкие рукава.
Второй традиционный и очень популярный напиток — макголи. Это слабенький 7-градусный рисовый ликер, по вкусу слегка напоминающий нашу бражку. Остальные корейские вина — рисовые, ягодные, виноградные — мне не очень понравились, западные аналоги всё–таки лучше, чему подтверждение — их широкое распространение. Но есть и ещё один экзотический продукт — вино из грибов. Ярко–желтое, крепостью 13 градусов, с явственным грибным вкусом — это был очень странный опыт. Особенно хорошо было им запивать свежего осьминога — необычность происходящего вышла далеко за границы ощущений европейского человека.
Очень хотелось попробовать пемь суль — ликер со змеей. Но не довелось, говорят его делают только в домашних условиях да и то незаконно.
Сеул
В этом городе есть небоскребы и красивые мосты. Там есть туристические кварталы и деловые центры. Там есть все, что и в других мегаполисах. Но поражает не это. Ты спокойно гуляешь в одиночку не только днем, но и ночью, ты смело заходишь в рестораны и маленькие бары. Вокруг тебя — люди непонятного тебе, не европейского происхождения. Но они доброжелательны, любезны, да и просто добры к тебе, и ты это чувствуешь. В этом противоречии — между огромностью Сеула и его душевной расположенностью к тебе — есть главное очарование этого города. И, раздёрганный, смущенный, недоумевающий, ты бредешь по его улицам сквозь непривычный твоему уху говор, скозь экзотические, таинственные запахи — чего стоят лишь жареные личинки шелкопряда, сквозь улыбки корейских красавиц, и потихоньку, не сразу, но плавно, властно, радостно — этот город начинает входить в тебя, дурманить тебя, влечь. Ты сначала не понимаешь — как так, ещё день назад ты не знал его, но неотвратимо чувствуешь — тебе нравится здесь. Ты не равнодушен. Ты взят, запутан в ласковые сети. Ты в Сеуле!
Сеульское метро кажется ужасно сложным первый раз. Девять линий, пересекающихся в различных направлениях, сложные переходы, многочисленные выходы, названия, которые, кажется, невозможно запомнить — Гвангвэмун, Йонгдеунгпо — Гу, Намджуро. Но хватает одного дня — и ты уже ориентируешься в этом ярком, чистом лабиринте. Ты легко переходишь с ветки на ветку, для твоего удобства сделаны широкие вагоны с огромными дверями, а если ты не знаешь, как встать перед посадкой — вот на полу для тебя нарисованы следы. Тебе не хочется читать названия станций — они пронумерованы для тебя, любителя арабских цифр. Ты запутался, устал, остановился — к тебе тут же подойдет молоденькая девушка, подросток или пожилой мужчина с единственной фразой — Могу ли я Вам помочь? И не просто покажет, а проведет до нужного места, до выхода, вежливо попрощается и посмотрит — правильно ли ты всё понял и туда ли пошёл.