Выбрать главу

Если человека внезапно охватывает предчувствие приближающегося несчастья - это "зов" Князя тьмы. Ответ человека должен быть отпором этому зову. Он должен всеми силами укрепиться в добре, воцарить его в себе и других.

Проблема зла и его могущества подстерегает уже на пороге рационалистической философии. Рационалист в каком-то смысле настроен в отношении зла оптимистически: он не признает его самостоятельной сущностью и видит во зле лишь незначительное побочное явление, "тень" действительности. "Плохие люди", "невоспитанные люди" - так мудрец объясняет существование зла. Его преданность материалистическому и рационалистическому объяснению мира не оставляет в этом мире места ни для Царя царей, ни для Противоречащего - Сатана. Отказ считаться со злом и признавать его силу привел многие философские школы к искажению действительности (шаг, продиктованный отсутствием выбора) либо к полному крушению перед лицом зла, не желающего исчезать даже после того, как дано его объяснение. Понятно, что Азазелю ведомы пути, ведущие к человеческом сердцу, однако мудрец не принимает это в расчет, довольствуясь очередным "разумным" объяснением: это мой брат, который рассердился на меня за долгое отсутствие и решил надо мной подшутить! За таким "толкованием" трудно не разглядеть авторский сарказм. Кстати, оно ничего толком не объясняет и тем подобно другому объяснению: что мир управляем сам собой. Однако сила мудреца, как мы знаем, не в изобретении новых объяснений, а в дискредитации старых. Сейчас он утверждает, что таинственная фигура дьявола - человеческая выдумка, и все зло, которое связывают с Азазелем, в действительности обязано своим происхождением "брату" - чисто человеческому фактору, без малейшей инфернальной примеси. Сатирическая нота о "братстве" мудреца с чертом (вспомним, что мудрец и простак - единственные сыновья) звучит как насмешка автора. Раби Нахман наверняка имел в виду слова Танаха: "И нерадивый в своем деле - брат губителю" ("Мишлей" - "Притчи", 18:9) или: "Кто обирает отца своего и мать свою и говорит: "Это не грех", - тот товарищ губителю" (там же, 28:24). Мудрец выдумывает любое объяснение, лишь бы не видеть действительного положения вещей, лишь бы избежать ситуации, в которой он будет вынужден признать истину. И потому, убедившись, что черт действительно надел личину его брата, мудрец торжествует: он вновь оказался прав! На сей раз его вводит в заблуждение способность Азазеля принимать любое обличье. Однако не это главное и суть происходящего вовсе не в том, братом ли мудреца или кем-то другим прикинулся Князь тьмы. Самонадеянность и высокомерие коварные поводыри. Они ведут мудреца, ослепленного собой, прямо в пасть дьявола.

Оба мудреца исчезают, похищенные Азазелем. Зло, к которому обоих привела их мудрость, в конце концов поглощает того и другого. Наказание в иудаизме неотделимо от преступления, и это не догма, а простая констатация факта. Более того, наказанием оборачивается сам грех, когда предстает в истинном свете. Дьявол, похищающий мудрецов, есть их собственная мудрость она душит их в тупике, куда перед тем завела.

Картина мучений, которые претерпевают мудрецы в преисподней, весьма поучительна. Мы найдем в ней определение их мудрости, которое таким образом дал раби Нахман. Мудрецы барахтаются в болотной трясине, из которой невозможно вырваться, такая она вязкая, так глубоко засасывает. И эти характеристики одновременно относятся к мудрости жертв. В грязи и болотной тине царствует Азазель. В погоне за мудростью его жертвы подчинили себя злу, которое теперь правит ими, ибо стало их внутренним содержанием. Ведь вовсе не истинную мудрость преследовали они, а стремились к разрушению, ведомые духом сомнения. В их мудрствованиях отсутствовала чистота намерений, не было в ней той простоты и цельности, которая поддерживает существование, наполняя его позитивным смыслом.

Мудрость злосчастных мудрецов - яма, полная нечистот. Это - образ из описания Рамбамом загробной участи эпикойресов (словом "эпикойрес", т.е. эпикуреец, в еврейской традиции называют всех просвещенных вольнодумцев, не обязательно любителей удовольствий. - Прим. пер.), которые барахтаются в кипящих нечистотах преисподней. Рамбам утверждает, что "кипящие нечистоты" суть вероотступничество, в котором погрязли эпикойресы, и все их мучения проистекают именно от этого. Однако сами мудрецы-эпикойресы видят положение дел иначе. Они и в преисподней сохраняют уверенность в том, что никакого ада не существует, и горько жалуются на разбойников, схвативших и мучающих их. Свои духовные и физические терзания горе-философы отказываются связать с собственными грехами и заблуждениями. Причину своего нынешнего бедственного положения они усматривают в чисто внешнем, случайном стечении обстоятельств, в чьем-то злом умысле и убеждены, что по отношению к ним совершается вопиющая несправедливость. Эту печальную картину можно рассматривать как ответ раби Нахмана на слова наших благословенной памяти мудрецов, которых удивляло, что "злодеи даже на пороге преисподней не хотят раскаяться", ибо злодеи, согласно раби Нахману, отказываются поверить в преисподнюю, даже когда оказываются там. Конечно, это означает не нечувствительность к наказанию, а лишь иную его интерпретацию, отказ видеть в наказании результат собственных прегрешений.

Между тем, всякий раз перечисляя проклятия и укоризны, адресованные грешникам, Тора суммирует их словами: "Если будете идти наперекор Мне, то и Я в гневе пойду наперекор вам". Слово "наперекор" в иврите происходит от того же корня, что и "случай", "случайность". Мидраш объясняет: "Если будете утверждать, что беды, постигшие вас за грехи, суть случайность, если станете подыскивать для них посторонние причины, тогда ждите, что ваши беды возобновятся. И так будет повторяться до тех пор, пока вы не осознаете, что источник ваших несчастий - ваши собственные грехи".

Даже жестоко страдая, мудрецы-философы не желают признать, что в мире существует воздаяние. Этический детерминизм им чужд, преступление и наказание остаются сугубо юридическими терминами. Никакого греха они за собой не признают и ничего недостойного в себе не видят. И потому несчастные продолжают томиться в плену у Азазеля, не имея никакой надежды вырваться из ямы и чувствуя себя невинными жертвами чужого злодейства, тогда как действительная причина их мучений - собственная мудрость. Именно здесь доставляемые ею страдания достигают апогея.

Как уже говорилось, спасение не может прийти к мудрецам изнутри, из их собственного сознания. И потому они обречены на тяжкие страдания: лишь такой ценой возможно подготовить их к новому взгляду на происходящее. Однако замкнутый круг, по которому движется мысль казнимых мудрецов, до поры до времени лишает мучения смысла. Положение мудрецов напоминает ситуацию с фараоном, какой ее изображает Тора и особенно комментаторы: в наказание за злодейства у фараона отнята спасительная возможность раскаяния, как сказано: "Но ожесточил Г-сподь сердце фараона..." ("Шмот", 10:20).

Однако в отличие от фараона мудрецы в конце концов обретают шанс на спасение, приходящее изнутри. Правда, чтобы пробудить их к этому, необходимо вмешательство извне. Помочь способен только другой человек. Пережив такую физическую и духовную встряску, мудрецы становятся восприимчивее к новому. Теперь должен представиться благоприятный случай, должен появиться человек, способный помочь. И действительно, спасение приходит извне: его приносит простак, который умоляет чудотворца избавить мудрецов от мучений и показать им, где находится истина.

Бааль шем соглашается помочь, но ставит условие: лишь он и царский министр смогут отправиться в то место, где пребывают мудрецы. Это условие понятно: и место это, и обстоятельства, и ситуация, в которую попали мудрецы, - все чревато смертельной опасностью для человека, не достигшего совершенной праведности. Вместо того, чтобы спасти, он может оступиться и пасть, оказавшись в одной яме с философами. Только бааль шем, наделенный свыше сверхъестественным могуществом, да простак, чья простота защищает его надежнее любой брони, способны добраться до дна преисподней, где заживо погребен мудрец, и благополучно выйти оттуда (см. "Ликутей-Маhаран", "И пришел к фараону...").