Прошло три дня, и Цуй сказал Лу Чуну:
— Теперь можете ехать домой. Моя дочь забеременела, и, если родит мальчика, мы отправим его к вам — в этом можете не сомневаться. Но если родится девочка, мы оставим ее у себя.
И он тут же распорядился, чтобы подали коляску и проводили зятя. Лу Чун попрощался и вышел.
Цуй проводил его до ворот, а при расставании на глаза его навернулись слезы.
У ворот Лу Чун увидел коляску с черным пологом, в ней лежал узел с одеждой, в которой он пришел сюда. Лук и стрелы были здесь же.
Потом по приказу шао-фу слуги принесли еще узел с одеждой, и хозяин сказал:
— Наши родственные отношения только начинаются, поэтому не расстраивайтесь. Дарю вам еще платье, одеяло и циновку.
Лу Чун сел в коляску, и она помчалась с грохотом, напоминающим раскаты грома. Мгновение — и он был уже дома.
Домашние стали расспрашивать, что с ним произошло. От них Лу Чун узнал, что шао-фу Цуй давно умер, и ему стало страшно от одной мысли, что он побывал в могиле мертвеца.
Прошло четыре года со дня этой встречи. Однажды Лу Чун прогуливался по берегу реки. Было это в третий день третьего месяца. И вдруг он увидел две коляски, которые переезжали вброд реку. То почти скрываясь под водой, то вновь появляясь, коляски вскоре достигли берега, и сидевшие в них поздоровались с Лу Чуном. Молодой человек открыл заднюю дверцу первой коляски и увидел дочь Цуя с трехлетним мальчиком на руках. Обрадованный Лу Чун протянул к ним руки, но женщина жестом остановила его и, указывая на другую коляску, сказала:
— Сначала повидайтесь с ним, господин.
Во второй коляске сидел сам шао-фу, и Лу Чун ему поклонился.
Затем женщина отдала ему мальчика. При этом она протянула также золотую чашку и свиток со стихами, которые гласили:
Лу Чун взял сына, чашку и стихи, и обе коляски мгновенно исчезли. Он возвратился с мальчиком домой. Домашние и соседи говорили, что он привел оборотня, издали плевали на ребенка, но он оставался таким же, как и был.
Сначала все возненавидели мальчика, но потом прочли стихи и стали вздыхать о том, как непостижимо общение между живыми и мертвыми.
Вскоре после этого Лу Чун в коляске поехал на рынок продавать чашку. Но он не хотел отдавать ее сразу и поэтому заломил высокую цену в надежде, что люди будут смотреть и кто-либо опознает, откуда эта чашка.
Случайно его увидела одна служанка, которая по возвращении домой сказала своей госпоже:
— Я видела на рынке человека, продававшего чашку, которую когда-то положили в гроб барышни Цуй.
Госпожа этой женщины приходилась родной теткой барышне Цуй по материнской линии. Она послала своего сына на рынок посмотреть, и все оказалось так, как рассказала служанка. Юноша влез в коляску Лу Чуна, назвал свое имя и сказал:
— Когда-то моя тетушка вышла замуж за шао-фу и родила ему дочь, которая умерла, еще не успев выйти замуж. Матушка моя ее очень любила и подарила ей золотую чашку, которую положили в гроб умершей. Скажите, откуда у вас эта чашка?
Лу Чун подробно рассказал ему всю историю, и юноша, вернувшись домой, передал ее матери. Мать тотчас же послала слуг к Лу Чуну, чтобы те привели мальчика. Собрались все родственники.
Осанкой и манерами мальчик напоминал Цуев, а внешностью был похож на Лу Чуна. Достоверность этой истории подтверждала и золотая чашка.
Тетка сказала:
— Мой племянник родился в конце третьего месяца, а отец мой говорил: «Весна означает тепло, а стремление к счастью — самое сильное, что есть в человеке». Поэтому мальчику надо дать имя Вэнь-сю. Вэнь-сю означает также таинственное бракосочетание, предзнаменование которого явилось заранее.