Мурзинка — не только гордость и ценность всех минералогических музеев мира, это начало русской минералогии, точного знания природных кристаллов. Мурзинка — не только значительная страница нашей науки, не только гордость нашей природы. Мурзинка — начало настоящей культуры камня в России, ее каменной промышленности и многочисленных мастерских и фабрик. Она положила основу ограночному и камнерезному делу в России. Здесь выросли первые специалисты — мастера по камню, знатоки и любители камня, первые минералоги, положившие начало исследованиям богатств Урала…
Сломано было увлечение самоцветами Востока, сломан был старый быт с суеверным отношением к камню. Совершенно новые пути в истории камня наметились в годы преобразований Петра.
Объявление в 1719 г. «горной свободы» открывало огромные перспективы для поисков и разведок полезных ископаемых и, в частности, цветных камней. Поиски руд приводили к созданию десятков заводов на Урале, в Олонии и отдаленнейших районах Сибири. В 1700 г. Петр учредил в Москве особый Приказ горных дел, который вскоре был заменен берг-коллегией, а в Тобольске было учреждено горное начальство для управления сибирскими и уральскими заводами.
В это время уже началась стройка Петербурга: среди болот и низин на берегу Невы, на окраинах Скандинавского щита, с его прекрасными гранитами и мраморами. Петр I вызвал на постройку каменщиков со всей России. Они неохотно шли в эту далекую столицу, и, чтобы приохотить их, Петр издал в 1712 г. указ, по которому те дома, где жили камнетесцы, освобождались от податей; когда и эта мера мало продвинула дело, был издан знаменитый указ 1714 г., запрещавший возводить во всем государстве «всякое каменное строение, какого бы имени ни было, под разорением всего имения и ссылки».
Петр привлекает к себе не только камнерезов из нашей страны, он вызвал со всей Европы лучших строителей, зодчих, ваятелей и резчиков по камню.
Так стал строиться на берегах Невы прекрасный каменный Петербург.
Так открылась новая страница в истории русской минералогии и культуры камня.
Постройка Петербурга положила начало созданию каменной промышленности в России. Страна перестраивалась. Петр старался поднять и показать мощь и богатство страны, и наряду с открытием первых плавильных заводов после Полтавской битвы он решил украсить новую столицу на берегах р. Невы мраморами и гранитами, а для пышности двора и щегольства перед иноземцами палаты убрать цветными каменьями, а на табакерках поставить узорчатые крышки. И потянулись обозы с прекрасными мраморами Русколы и Тивдии, с нежными доломитами Белой горы, с пестрыми брекчиями и черными аспидами для постройки дворцов и набережных. Одевалась прекрасная Нева прочной гранитной одеждой — камнем, незнакомым «белокаменной» Москве. С суровой природой севера сочетался в Петербурге глазчатый рапакиви и серые холодные гранитные кариатиды Эрмитажа, прекрасный постамент «Медного всадника» и колонны Исаакия и Казанского собора — единственные в мире.
Сфинкс из розового гранита египетской работы XV в. до н. э. Установлен на набережной р. Невы у здания Академии художеств. На нем надпись: «Сфинкс изъ древнихъ Θивъ въ Египте привезенъ во градъ святаго Петра в 1832 году».
Но чтобы создать эти грандиозные каменные колонны и обелиски, чтобы покрыть целые стены дворцов мраморами и пудожским известняком, надо было не только создать настоящую каменную культуру, не только зажечь творчеством ваятелей и строителей, — надо было научиться русскому человеку тесать и резать, и полировать камень.