Бен был неразлучен со своим хозяином и бдительно охранял его. Однажды, поздно возвращаясь домой, Сергей Иванович был атакован двумя любителями легкой наживы. В неуловимо краткое мгновение один из них был брошен на землю, не Сергеем Ивановичем, конечно, а его четвероногим другом. Поднявшись, громила бросился бежать «быстрее лани». Его товарищ попытался завладеть револьвером Синельщикова, чтобы отбить атаку Бена. Пустая затея. Второй налетчик был также сбит с ног, и Бен начал «обрабатывать» его с искусством, достигнутым многолетней тренировкой и унаследованным от своих далеких полудиких предков. Вызванная милиция доставила чудом оставшегося в живых налетчика в больницу, где он назвал и своего собрата по оружию.
Бен настолько сжился со своим хозяином, что безошибочно понимал его уже не по команде, а по жестам, по взгляду, да и просто по изменению выражения лица. Но как известно, и «на старуху бывает проруха». Однажды такая «проруха» приключилась и с Беном, этим собачьим «рыцарем без страха и упрека». Как-то Синельщиков имел неосторожность поспорить с вожатым собаки по кличке Чауркин тов. Никитиным, который на пари обязался обмануть бдительность Бена и угнать велосипед Сергея Ивановича, который Бен должен был охранять. Пари вызвало большой интерес у присутствующих при этом их сослуживцев, хотя ни у кого из них не было сомнения, что Никитин провалится. Обмануть Бена, как им казалось, было так же невозможно, как и вырваться из-под действия закона всеобщего тяготения или перескочить через самого себя.
Надо отметить, что Никитин обладал наружностью и в особенности шевелюрой, напоминавшей первобытного человека. Спрятавшись в кустах, он привел свою шевелюру в состояние дикого художественного беспорядка, взял фуражку в зубы и на четвереньках пополз к Бену, издавая какие-то дикие звуки. Бен был потрясен этим невиданным зрелищем, в его сознании сразу рухнули все привычные законы мироздания, и, прикрыв свое отступление жалобным лаем, он ретировался от охраняемого велосипеда. Через 10–15 минут торжествующий Никитин догнал ошеломленного и возмущенного Сергея Ивановича на его собственном велосипеде, эскортируемый Беном, следовавшим на почтительном расстоянии. К чести Бена нужно отметить, что он глубоко переживал свой проступок, и потребовалось много времени и трудов, чтобы его душевное равновесие было наконец восстановлено.
Другим шедевром Синельщикова, вершиной его дрессировочного искусства была его военная собака по кличке Джим, крупная немецкая овчарка черного окраса. Это была собака-универсал, с одинаковым успехом работавшая по всем тогдашним специальностям, в любое время дня и ночи и с любым вожатым или инструктором.
Самым замечательным в этой собаке было то, вспоминали ветераны-собаководы, что уникальность сочеталась в Джиме с прекрасным качеством работы: овчарка была не поверхностным дилетантом, знающим много понемногу, а была, так сказать, глубоко эрудированным собачьим политехником. Относясь с глубоким недоверием к штатским, Джим был положительно влюблен в людей, одетых в военную форму, и всех их считал своими хозяевами, со всеми работал охотно и хорошо.
Ойлах
В воспоминаниях работников Центральной школы сохранились отзывы о зырянской лайке Ойлах. Это была первая собака, овладевшая специальностью собаки связи. Ойлах даже в этом качестве снималась в первом учебном фильме «Военная собака», созданном в школе, и работа этого четвероногого связиста по размотке кабеля, по доставке донесений в сложной боевой обстановке вызывала неизменные симпатии зрителей. Ойлах, как и Джим, был универсальной собакой. Его же преимущественно демонстрировали перед многочисленными экскурсантами и посетителями школы.
Широкой известностью пользовались также собаки розыскной службы по кличкам Хэлла и Кирсан.
Фреда и Варяг
Прекрасно работали караульные собаки Фреда и Варяг. В 1926 году их выставили на пост по охране военного склада в районе Курского вокзала. И именно в это время два вора решили «частично разгрузить» этот склад и забрались в него еще днем, когда склад был открыт и никем не охранялся, кроме сотрудников. Ночью, приступив к «работе», воры были неприятно поражены, увидев помимо часовых на вышках, которых они надеялись легко обмануть, еще и патрулировавших на земле собак, о бдительности которых они были лучшего мнения. Незадачливые грабители посоветовались и решили убраться восвояси без добычи, а для прикрытия своего отступления один из них бросил на землю свою шапку.