Привыкнуть к новой жизни было непросто. Это летом в хорошую погоду можно ночевать под каждым кустом. А осенью и зимой спать в землянке холодно и сыро. С едой у партизан тоже возникали сложности. Случались дни, когда её и вовсе не было. Но главное — кругом располагались вражеские гарнизоны, фашисты могли в любой момент взять бригаду в кольцо, обстреливая из миномётов, и вырваться из окружения, унося раненых, было бы очень трудно. Поэтому необходимо постоянно знать о том, что делается у фашистов.
Витя думал, что как только его возьмут в отряд, так сразу и отправят на задание — подрывать вражеские машины. Но вместо этого командир приставил его к опытному партизану — уже не молодому, но крепкому бойцу. И тот стал учить мальчика простым вещам: разжигать костёр так, чтобы не было дыма, потом, погасив, маскировать остатки старыми листьями; стрелять из пистолета и автомата. Вместе они ходили на первое задание Вити в партизанскую деревню, неоккупированную фашистами, а заодно дед помогал изучать местные дороги, показывал тайные партизанские тропы.
— Местность у нас пречудесная, — повторял он, — горы, овраги, обрывы. Врагам нелегко сориентироваться, а партизану здесь каждый куст — брат.
Наконец настал день, когда Витя получил первое самостоятельное задание. Оно казалось пустяковым: пройти по деревне Бараколь, как будто гуляя, всё внимательно рассмотреть и запомнить.
— Только чтобы никто не догадался, что ты — разведчик. Веди себя просто, естественно. И помни — дело наше опасное, — напутствуя, сказал ему командир партизанской бригады.
До окраины леса Витю проводили два партизана. А к деревне подошёл он уже один. Откуда-то вкусно пахло кухней. «Фашистам варят обед», — догадался Витя. Неподалёку от кухни он заметил нескольких деревенских мальчишек. Сбившись в кучку, они, изголодавшиеся, жадно принюхивались. Вите повезло: в первом же заросшем сорняками пустом дворе он увидел заржавевший обруч от бочки и покатил его, как бы играя, по улице, весело напевая:
— Тётя Поля из Бараколя пирожки печёт, пирожки печёт!
Сам же в это время примечал дома, охраняемые часовыми, где жили фашисты, где во дворе располагалась лёгкая пушка, где стоял обитый железом сарай, из открытой двери которого виднелось оружие. У сарая прохаживался ещё один часовой. Посередине села в большом доме находилась, судя по всему, комендатура: к этому дому как раз подъехала военная машина, из неё выскочил офицер и спешно вошёл в здание.
Витя продолжал катить по улице свой обруч и, зазевавшись, чуть не наскочил на белобрысого фашиста.
— Господин, я хочу есть, — не растерявшись, тут же выпалил Витя по-немецки. — Дайте, пожалуйста, хлебушка.
Но немец, отпрянув, злобно выкрикнул непонятное слово, и Витя покатил обруч дальше. Однако через минуту он почувствовал чей-то взгляд: его догонял тот самый белобрысый военный. И тогда Витя решился. Он бросился к первому попавшемуся дому и как был, с обручем, вбежал на крыльцо. Хозяйка дома — пожилая женщина — удивлённо уставилась на него. Едва мальчик успел проговорить: «Тётя! Тётя!», как следом за ним появился белобрысый.
— Ах ты негодник! Опять по улице болтался! — хлопнула его вдруг по спине женщина. — Сколько раз говорила, чтоб обруч от бочки не смел брать! Сейчас же садись есть, не то каша остынет!.. И вы, господин, садитесь с нами, если не брезгуете.
Фашист, ничего не ответив, молча кивнул и пошёл к дверям.
— Ты кто? — когда за немцем закрылась дверь, негромко спросила женщина, и в самом деле придвигая ему миску с кашей. — Вижу, что не наш. Разве не знаешь, что они всех чужих хватают?.. Родных, что ли, ищешь? Хорошо, в мой дом заскочил, а то сейчас тебя бы уже допрашивали. Если спросят, отвечай, что племянник мой.
Так удачно закончилось первое задание юного партизана.
Вернувшись в отряд, Витя нарисовал подробный план улицы и отметил на нём, где что находится.
Той же ночью партизаны разгромили фашистский гарнизон, квартировавший в деревне, и вернулись с трофеями — два пулемёта, автоматы и боеприпасы к ним. Во время операции Витя был рядом с командиром бригады.
— Молодец, точный план нарисовал! — похвалил его командир. — По нему и действовали.
Скоро Витя стал настоящим разведчиком. Ходил вместе с группой закладывать мины на шоссе, брал «языков», добывал ценные разведывательные данные, которые тут же партизаны передавали по рации в штаб фронта, а там, получив эту важную информацию, немедленно посылали самолёты бомбить фашистские склады оружия, скопления танков.
Красная армия наступала, уже части её прорвались в Крым, и всем было ясно, что Крым скоро снова станет свободным. Наши самолёты сбрасывали партизанам не только боеприпасы и продукты, но и газеты. Витю отправляли со свежими выпусками в партизанские деревни. И когда люди читали новости о победах Красной армии, о том, что конец оккупации близок, лица их светлели.