Высота надводного борта монитора составляла всего 75 см, так что уже при незначительном волнении корабль заливало: через палубные зазоры вокруг башен, через канатные клюзы, через два люка на мостике. При сильном волнении все люки предписывалось задраивать, следовательно, вентиляция на корабле была плохая, тяги в топках явно не хватало и скорость корабля должна была заметно снизиться. Волны догоняли корабль, разбивались о кормовую башню и рикошетом попадали на кормовую часть мостика, где находился открытый люк в кочегарку.
Пожарная помпа и эжектор имели отливные отверстия на верхней палубе, так что при таком заливании ими нельзя было воспользоваться для откачки воды. Следовательно, — решили специалисты, — мог наступить момент, когда вода залила топки и корабль, потеряв ход, стал лагом (т. е. бортом) к волне. При отсутствии должной герметичности в этом случае волны должны были устремиться в корпус, и монитор, потеряв запас плавучести, неминуемо должен был затонуть.
В пользу этого заключения говорил и тот факт, что среди выброшенных элементов конструкции нашли части штурманской рубки, в которой находился открытый люк в боевую рубку; были обнаружены также две крышки от башенных горловин: значит, и через эти отверстия в корпус вливалась вода.
Пытались ли члены экипажа Русалки спустить на воду шлюпки? На этот вопрос эксперты следственной комиссии ответили положительно, потому что найтовы на Русалке были обрублены и заложены подъемные тали — иначе шлюпки не оказались бы на берегу. Но уключины не были вставлены в гнезда, а висели на штертах — значит, спустить шлюпки на воду не успели.
Таким образом, картина гибели Русалки была воссоздана достаточно достоверно. Заключение следственной комиссии хорошо объясняло и тот факт, почему больше не было обнаружено ни одного тела. Когда шторм усилился и палубу стало сильно заливать, команда укрылась внутри корпуса. Те же, кто по роду службы должны были находиться наверху, на мостике (капитан, штурман, вахтенный начальник, сигнальщик), были крепко привязаны к поручням. Поэтому, когда корабль пошел ко дну, никто из команды не всплыл. В стране усиливались волнения в связи с гибелью Русалки. Как же так? Среди бела дня погиб военный корабль со всей командой на переходе всего в 46 миль, да так, что его не могут найти!
Прогрессивная общественность требовала настоящего расследования. В газетах появились сообщения о частных лицах, которые пытались организовать поиск Русалки на собственные средства, своими силами. И только после этого Морское министерство объявило, что оно само намерено начать поиски.
Расследование с самого начала велось странно. Настораживала атмосфера тайны, которой был окружен поиск погибшего корабля. Удивляли способы поиска: например, с воздушного шара, с которого, естественно, нельзя было обнаружить монитор, затонувший на глубине около 100 м. Искать Русалку начали поздно, поиски закончили слишком быстро. Создавалось такое впечатление, что участники поисковой экспедиции получили указание: изобразить поиск, но ни в коем случае не находить останки корабля. Видимо, царь опасался, что похороны 200 погибших моряков вызовут еще более сильные волнения.
Очень удивляет мягкое наказание, назначенное людям, которые несли прямую ответственность за гибель Русалки. Ниже мы приводим выдержку из решения суда: «Особое присутствие военно-морского суда приговорило: контр-адмиралу Павлу Степановичу Бурачеку, 56 лет от роду, за недостаточную осторожность при выборе погоды для отправления броненосца Русалка и лодки Туча в море, противозаконное бездействие власти и слабый за подчиненными надзор объявить выговор в приказе, а командира лодки Туча, капитана II ранга Николая Михайловича Лушкова, 39 лет от роду, за неисполнение приказания начальника по небрежности и за противозаконное бездействие власти отрешить от должности» (Отчет по делу о гибели броненосца береговой обороны Русалка, Петербург, 1894 г.).
Сохранился интересный документ — статья лейтенанта В. М. Ларионова, который был в составе команды Русалки в 1883 г. и участвовал в поисковой экспедиции через несколько месяцев после гибели Русалки — летом 1894 г. (В. М. Ларионов, Гибель Русалки и ее поиски. — ЭПРОН, 1934, № 3—5).
На протяжении долгих лет статья не была допущена царской цензурой к опубликованию, потому что в ней между строк можно было найти немало фактов, обличающих организаторов поиска Русалки. Так, в статье есть интересная фраза: «По словам лоцманов, даже старики не запомнят такой тихой весны и лета. Жаль, что работы (поиск Русалки в 1894 г. — С. Б.) начались только 30 мая и были пропущены тихие погоды апреля и мая» (ЭПРОН, 1934, № 3—5, с. 223).