В Цусимском бою Аврора, Олег и еще несколько крейсеров имели конкретную задачу: защищать транспорты от японских кораблей. Первый японский крейсер Идзуми показался вблизи транспортов около острова Котсу-Сима через 10 мин после начала боя и открыл по транспортам огонь, но наши крейсеры сумели отогнать неприятельский корабль, и он скрылся.
Однако через некоторое время со стороны Котсу-Сима показались два отряда японских крейсеров из девяти кораблей, которые начали жестоко обстреливать Аврору, Олега и транспорты с расстояния 50—60 кабельтовых.
Русские крейсеры отстреливались, но наши снаряды почти не наносили противнику повреждений, поскольку, как мы уже знаем, вся артиллерийская техника была рассчитана на стрельбу с расстояния, не превышающего 35 кабельтовых.
Вскоре японские крейсеры пристрелялись, и их снаряды начали точно ложиться в правый борт Авроры. В 3 ч 12 мин осколком 75-мм снаряда был убит командир Е. Р. Егорьев.[1] Другой снаряд перебил бронированный кабель электрического управления рулем. Корабль сразу превратился в беспомощную мишень и попал под ураганный огонь японских кораблей. И тогда на Авроре был совершен первый подвиг: электрик Андрей Подлесный, не дожидаясь команды, под неприятельским огнем бросился в боевую рубку, нашел повреждение и вернул крейсеру способность управляться.
Когда вражеский неразорвавшийся снаряд упал рядом с пороховыми зарядами, комендор Аким Кривонос бросился к снаряду и швырнул его за борт. Затем, когда на батарейной палубе загорелись пачки патронов, Акима Кривоноса контузило, но он вместе с товарищами сумел быстро ликвидировать опасный очаг пожара. Мужественный моряк не дожил до окончания боя: он погиб в тот же день от осколка снаряда.
Весь экипаж Авроры выполнял свой долг доблестно. Раненых артиллеристов невозможно было оттащить от орудий: пока хватало сил, они продолжали вести огонь. Старший врач Авроры В. С. Кравченко вспоминает: «Нельзя было не любоваться нашими авроровцами. Несмотря на ужасную картину разрушения вокруг, близость смерти каждого, все работали лихо, дружно, весело, с хладнокровием просто поразительным... С такими людьми чудеса можно делать, дайте им только средства, обучите их».
Большое мужество проявили машинисты и кочегары. Хотя в машину и кочегарку попаданий не было (за исключением попадания во вторую угольную яму), работать в корабельной «преисподней» было невыносимо: первая и вторая дымовые трубы получили большие пробоины, вентиляционные трубы во многих местах были перебиты, тяга упала настолько, что удерживать пар на марке было практически невозможно. Стояла чудовищная жара, вентиляторы вместо чистого воздуха нагнетали дым и пороховые газы. Люди теряли сознание, но никто не покидал своего поста. Так благодаря мужеству и стойкости машинной команды крейсер сохранил свою подвижность, маневренность, и это в конечном итоге спасло Аврору.
Бой длился до вечера. И только после того, как японское командование бросило в бой новые силы — миноносцы, командир отряда крейсеров дал приказ отходить. Сравнительно быстроходные русские крейсеры Аврора, Олег и Жемчуг сумели оторваться от кораблей противника. Когда стало ясно, что во Владивосток уже не прорваться, командир отряда принял решение идти в нейтральный порт Манилу.
В этом бою Аврора получила 18 прямых попаданий. В носовой части корпуса залило угольную яму, корабль получил ощутимый крен на правый борт. Пострадали мачты, трубы, вышло из строя пять орудий, а одно вообще было снесено за борт.
В бою погибло и умерло от ран 17 человек, а всего пострадало 97 моряков. Но это была лишь ничтожная доля наших общих потерь в Цусимском бою. Авроровцы тогда еще не знали, что в этом бою была уничтожена вся Вторая Тихоокеанская эскадра, за исключением нескольких кораблей. В Цусимском бою погибло более пяти тысяч моряков, само слово «Цусима» на долгие годы стало символом трагедии.
Из 38 кораблей Второй Тихоокеанской эскадры, посланных на Дальний Восток, был потоплен 21 корабль.
Только три корабля: один крейсер и два миноносца сумели прорваться во Владивосток; ушли в нейтральные порты три крейсера, включая Аврору, и еще три корабля; один транспорт вернулся в Россию.
1
Впоследствии матросы вырезали кусок брони, пробитой вражеским осколком, от которого погиб Е. Р. Егорьев, сделали рамку из досок обгоревшей палубы корабля, поместили в эту рамку портрет командира и подарили его семье погибшего. Сейчас этот необычный портрет демонстрируется в музее Авроры.