- Пиво полдюжины, завернуть?
- Заверни, чтоб ты издох.
x x x
- Эх! Эх! А дрова-то все осина!
- Эх! Не горят без керосина!..
Плачет Дунька у крыльца!
Ланца-дрица! Ца, ца!!!
- Ха-рош... Где ж ты так набрался?
- Аз... Ряби... ряби... би-би. В кипи-кипиративе...
x x x
- Граждане! Заявляю вам прямо. Нету больше моих сил. Плачу, а пью!.. Мукузани... Единственное средство - закрыть осиное гнездо!
- Осиное!
- Осиное гнездо с бутылками. Сахару нету, а почему в противовес: московская малага есть? Позвольте вам сделать запрос: заместо подсолнечного предлагают цинандали не свыше 1 р. 60 коп. бутылка.
- Правильно!!
- Прекратить!
- В полной мере не допускать!
- Я - за!
- Секретарь, именем революции.
"Гудок", 25 сентября 1924 г
~
ПРОГЛОЧЕННЫЙ ПОЕЗД
Рассказ рабочего
Если какой-нибудь администратор - ретивый и напористый, то он может так пакость учинить, что ее никакими ковшами не расхлебаешь.
Ничего не подозревая, пришли мы в свои муромские мастерские и заметили на стенах объявление, которое гласит:
Объявление
По распоряжению управления дороги ввиду больших расходов на содержание рабочего поезда Муром - Селиванове по М.-Ниж. ж. д. курсирование последнего в скором времени будет отменено, а потому предлагается всем служащим, мастеровым и рабочим, ездящим на рабочем поезде по М.-Ниж. ж. д., отметиться в списке у табельщика своего цеха, кто останется на службе после отмены рабочего поезда, т. е. будет ежедневно ходить на квартиру в селение пешком или найдет частным образом квартиру в городе, так как предоставление квартир от дороги, за неимением таковых, не представляется возможным.
Следует отметиться и тем, кто с прекращением курсирования рабочего поезда Муром - Селиванове вынужден будет уволиться из мастерских.
За ТМ Муром Лихонин
14 сентября 24г.
Копия верна: делопроиз. (подпись).
Что произошло после этого, ни в сказке сказать, ни пером описать: каждый, глядя в даль своей жизни, увидел перспективу: или ночуй на открытом воздухе, или немедленно шаркни ножкой и со службы.
Объявление огорошило рабочих настолько, что многие швыряли шапки на землю.
Я сам лично, поглядев на закопченные наши корпуса, почувствовал отчаяние и муку и пишу во всеуслышание всей республике:
- На каком основании Казанская дорожка гоняет каждый праздник якобы рабочий поезд, населенный женами, прислугами и вообще элементов из Мурома, почти до станции Новашино, причем каждый и всякий лезет в двери поезда бесплатно?
И почему Курская, как какой-нибудь хищник, сжигает беспощадно топливо и гоняет бригаду бесцельно, отправляя поезд из Мурома до Селиванова, где паровоз отцепляют и гонят обратно в Муром, а ночью опять этот паровоз мчится за составом рабочего поезда в Селиванове и, наконец, уже утром из Селиванова везет рабочих на работу! Об этом никто ни гугу, а наш рабочий поезд проглотила администрация с необыкновенной легкостью!
Пишу и ожидаю защиты от газеты "Гудок".
Рассказ рабочего записали
Рабкор 68 и М.
"Гудок", 16 октября 1924г.
ПОД МУХОЙ
(Сцена с натуры)
На станции N открывали красный уголок. В назначенный час скамьи заполнились железнодорожниками. Приветливо замелькали красные повязки работников. Председатель встал и торжественно объявил:
- По случаю открытия Уголка, слово предоставляется оратору Рюмкину. Пожалуйте, Рюмкин, на эстраду.
Рюмкин пожаловал странным образом. Он качнулся, выдрался из гущи тел, стоящих у эстрады, взобрался к столу, и при этом все увидели, что галстук у него за левым ухом. Затем он улыбнулся, потом стал серьезен и долго смотрел на электрическую лампу под потолком с таким выражением, точно видел ее впервые. При этом он отдувался, как в сильную жару.
- Начинайте, Рюмкин, - сказал председатель удивленным голосом.
Рюмкин начал икать. Он прикрыл рот щитком ладони и икнул тихо. Затем бегло проикал 5 раз, и при этом в воздухе запахло пивом.
- Кажись, буфет открыли? - шепнул кто-то в первом ряду.
- Ваше слово, Рюмкин, - испуганно сказал председатель.
- Дара-гие граждане, - сказал диким голосом Рюмкин, подумал и добавил: - А равно и гражданки... женска...ва отдела.
Тут он рассмеялся, причем запахло луком. На скамейках невольно засмеялись в ответ.
Рюмкин стал мрачен и укоризненно посмотрел на графин с водой. Председатель тревожно позвонил и спросил:
- Вы нездоровы, Рюмкин?
- Всегда здоров, - ответил Рюмкин и поднял руку, как пионер. В публике засмеялись.
- Продолжайте, - бледнея, сказал председатель.
- Прадал... жать мне нечего, - заговорил хриплым голосом Рюмкин, - и без продолжения очень... хорошо. Ик! Впрочем... Если вы заставляете... так я скажу... Я все выскажу!!! - вдруг угрожающе выкрикнул он. - По какому поводу вообще собрание? Я вас спрашиваю? Которые тут смеются? Прошу их вытьтить! Гражданин председатель, вы своих обязана... зяби... зана...
Гул прошел по рядам, и все стали подниматься. Председатель всплеснул руками.
- Рюмкин! - в ужасе воскликнул он, - да вы пьяны?
- Как дым! - крикнул кто-то.
- Я? - изумленно спросил Рюмкин. Он подумал, повесил голову и молвил: Ну и пьяный. Так ведь не на ваши напился...
- Вывести его!
Председатель, красный и сконфуженный, нежно подхватил Рюмкина под руку.
- Руки прочь от Китая! - гордо крикнул Рюмкин. Секретарь поспешил на помощь председателю, и Рюмкина стали выводить.
- Из союза таких китайцев надо выкидывать! - крикнул кто-то.
Собрание бурно обсуждало инцидент.
Через 5 минут все успокоились; сконфуженный председатель появился на эстраде и объявил:
- Слово предоставляется следующему оратору.
"Гудок", 15 ноября 1924 г.
ТРИ ВИДА СВИНСТВА
"В наших густонаселенных домах
отсутствуют какие-либо правила и
порядок общежития".
(Из газет)
1. БЕЛАЯ ГОРЯЧКА
Пять раз сукин сын Гришка на животе, по перилам, с 5-го этажа съезжал в "Красную Баварию" и возвращался с парочкой. Кроме того, достоверно известно: с супругами Болдиными со службы возвратилось 1 1/2 бутылки высшего сорта нежинской рябиновки приготовления Госспирта, его же приготовления нежно-зеленой русской горькой 1 бутылка, 2 портвейна московского разлива.