— Ась?
— Ба-а-гром, говорю, тетеря!
Старик понял и засуетился, мелко переступая ногами, обутыми в резиновые калоши.
— Ужотко изловчусь… Изловчусь, — шамкал старик, занося длинный багор над заметно ослабевшим то всплывающим на поверхность, то снова уходящим в глубину лососем.
Юра из последних сил тянул и тянул упористого, как бык, великана к берегу. Рывки рыбы становились все слабее и слабее, но и у мальчика уже не оставалось сил
Наконец, Юрка, собравшись с силами, снова подтянул чудовище к берегу.
Серафимыч изловчился и ударил его багром по спине. Но удар был так слаб, что лосось ринулся вглубь, старик выпустил багор и, потеряв равновесие, упал в воду.
Когда мокрый старик вылез на берег, без багра, он был очень смешон и жалок, но всем было не до смеха.
Женщина забегала, закричала еще сильней:
— Аполошка! Беги к Леше Хватову. Он охотник… ружьем, ружьем рыбину!…
А к берегу уже собирались новые люди. Высокий широкоплечий шофер, бросив машину, бежал, страшно вращая круглыми глазами.
Он сорвал с головы шапку, бросил ее на берег, перекрестился и как был в сапогах и засаленной «спецовке», так и вскочил в воду к Юрке. Схватившись за леску, он поволок лосося к берегу.
— Врош… собака… врош, — хрипел он, забыв обо всем на свете.
На мелком месте огромный полутораметровый лосось был виден отчетливо. Толстый, как бревно, с пятнистой шкурой, он устало шевелил жаберными крышками.
— Поднимай башку! Дай глотнуть воздуха! Дай глотнуть!.. — кричал какой-то рыжий мужик, нервно переступавший с ноги на ногу.
Шофер вдруг упал грудью на рыбину, схватил ее цепкими ручищами и под одобрительный крик толпы выволок лосося на берег.
Храброго шофера и лосося обступили плотным кольцом, совершенно забыв про Юрку. Верзила отрезал конец закидушки от куста и вместе со снастью поволок пудового лосося к машине.
Толпа кинулась за ним.
— Теперь он его прямым ходом на рынок, — сказала толстая женщина в мужской шапке.
— Вестимо на рынок и, греться, — вишь, как вымок мужик, — соглашался рыжий босой оборванец.
Юра оцепенел.
— Как — на рынок? — чуть слышно прошептал окончательно закоченевший мальчик.
А шофер уже завалил лосося в кузов и сел в кабину. Рядом с ним уселся рыжий. Встав на ступеньку кабины, к ним примащивался мокрый, древний седой старик.
Только тогда шофер вспомнил про Юрку.
— Стоп! Стоп! — закричал он. — А где же паренек?
Юра подбежал к машине.
— Сказывай, чей будешь? — клацая зубами от холода, спросил водитель.
— Гаврилова… Николая Ивановича… сын, — с трудом выговорил Юрка.
— Милой, да это же дядя Коля — автобусник… Он мне вот этот самый «газон» ладил… — Ну, садись, мигом домчим. И старенький «газон» с места взял в карьер.
г. Вытегра. Вологодская обл. 1970 год.
Детство
(отрывок из романа «Записки комбата»)
…Размеренный стук колес отсчитывал бесконечные сибирские километры. Вот уже третьи сутки лейтенант Сергей Сибирцев ехал поездом к новому месту службы в дальний Забайкальский гарнизон. В купе попутчиком был парень его возраста, возвращавшийся из отпуска на строительство БАМа. Дорога предстояла долгая, до Читы аж пять суток. В Свердловске в соседнее купе заселились трое иностранцев. Контакт с ними решили навести вечером, когда те пообвыкнутся, да и побаивались, что их сопровождают гэбисты.
Пока же Сергей смотрел в окно и мысли его улетали далеко на родину, где в глухом провинциальном городке, в крае дремучих лесов и голубых озер остались его мама, папа, младшая сестра Танюха-горюха, одноклассники и друзья.
Отец последнее время начал сдавать, особенно это заметно стало после длительных разлук. Вспоминались их совместные походы в лес по грибы и ягоды, на охоту и рыбалку.
Рыболовство являлось основным промыслом местных жителей. В шестидесятые годы жили бедно и питались рыбой да картошкой. Правда, даже в то время, молоко для учеников в школьных буфетах давали бесплатно. Рыбу заготавливали впрок во время весенней (май) и осенней (октябрь) путины.
Весной шла корюшка, осенью — ряпушка. В это время весь город жил на реке. Ставились шалаши и палатки, жгли костры. Весь этот табор растягивался вдоль русла реки на пятнадцать километров, от устья Онего и до водохранилища первого шлюза канала Волго-Балт.
Мужики курили и, не спеша, проверяли с берега саками ход рыбы, изредка вылавливая по три — четыре корюшины, крупной, граммов по триста — четыреста, подледной, самой первой, самой жирной и вкусной.