Но в один из серых дней Анна пришла на работу, словно… перегоревшая. Мне сразу представилось, что вместо яркого Солнышка внутри неё теперь был сгоревший чёрно-серый уголёк.
Так продолжалось не один день. Все растения завяли, техника стала ломаться и даже вода, текущая из крана, преобрела неприятный запах.
За полгода совместной работы мы очень сдружились, и я не мог смотреть на то, что с ней стало. Нет, она не стала хуже одеваться, не перестала следить за собой и не сменила духи. От неё больше не веяло тем теплом и светом, как этобыло раньше.
Поэтому я решился отдать ей свой последний кусочек Солнца.
Постепенно она снова начала расцветать, а мне не становилось хуже.
Я уже говорил, что ничто в нашем мире не бесконечно. Как и моё время работы в том банке.
Мне предложили работу в одном литературном журнале, после публикации одного моего рассказа, и я сразу согласился, ведь для начинающего писателя это был бы неплохой опыт.
Моего Солнца со мной больше не было, и со временем мои рассказы приобретали всё более депрессивный характер.
Прошло полтора года с момента смены работы. Три месяца назад меня выгнали оттуда, и я начал раздавать листовки.
Не могу сказать, что со мной было, потому что просто-напросто не могу описать это душевное состояние.
Однажды, когда небо было чистым, а Солнце уже садилось, я возвращался домой.
Подойдя к своему подъезду, я увидел Анну. Она сидела на скамейке неподалёку и ничуть не изменилась.
Встретившись взглядом, она встала и подбежала ко мне.
– Костя? А я ждала тебя,– сказала она, взяв меня за руку.
– Привет, всё в порядке или что-то случилось?– я слегка смутился от прошедшего по моему телу теплу, когда она коснулась меня.
– У меня – да. Но что с тобой? Я читала все твои рассказы, сочинения, а последнее время от тебя ни слуху, ни духу, я переживаю. Обратилась в редакцию, мне сказали, что ты больше у них не работаешь. В старых архивах банка нашла твой адрес. Помочь решила.
– Спасибо, конечно, но мне не нужна помощь.
– Кость, у меня подруга – психолог. Прочитав твоё последнее сочинение, она сказала, что ты в глубкой депрессии.
– Всё хорошо…
– Не надо. Молчи. Возьми Солнце обратно.
Она протянула мне небольшой светящийся шарик, я оттолкнул её руки, но она взяла меня за запястье, положила Солнце и сжала ладонь.
– Продолжай писать. Раньше твои рассказы дарили радость, а теперь лишь наводят грусть.
Она обняла меня и быстро ушла.
В первый же вечер я сел за свой стол для письма и написал рассказ, лучше которого за последние полтора года у меня ещё не было.
На следующий день я отнёс его в редакцию, где его с радостью взяли. И стоило мне выйти из здания, как мне поступил звонок:
– Алло, Кость? Костя, привет. Это Дима, из банка. Вместе работали, помнишь?
– Да-да, помню. Привет, дружище, как дела?
– У меня всё хорошо. Я по поводу Ани звоню.
– Что?! Что с ней?
– С ней снова что-то не так, как в прошлый раз. Можешь с ней поговорить, как тогда?
– Да, конечно. Можешь дать её номер и адрес?
Я купил подарочную коробочку. Дождавшись, когда она будет подходить к своему дому, я оставил коробочку с Солнцем у её двери и ушёл.
Через пять минут раздался звонок:
– Вернись и забери его!– прокричала Аня.
– Нет. Оно твоё. Тебе оно нужнее.
– Вернись или я приду и верну тебе сама. Оно не моё. Это ты его привёз.
– Вернёшь? Ну, попробуй.
Она что-то ещё сказала и сбросила звонок.
Я шёл домой с чувством выполненного долга. Ехать ни на чём не хотел, поэтому просто шёл пешком, любуяясь городом.
Несмотря на то, что я пробыл в Петербурге уже два года, я не устаю восхищаться его красотой. И мне всё равно на серость, на дождь. Всё это только приукрашает этот город.
Для меня это было непривычно, но я был спокоен. Мне не было радостно, не было грустно, я был спокоен. Это было какое-то чувство умиротворения.
Но это чувство было прервано, когда я увидел стоящую у моего подъезда Аню. Она стояла, обперевшись на перила и подбрасывала в руке распакованное Солнце. Когда я подошел, она бросила его мне.
– И не возвращай,– сказала она уходя.
– У меня два вопроса: как и зачем?– я остановил её, взяв за плечи.
– Как? На такси. Что, совсем мозги без Солнца отморозил? Зачем? Да ты ведь мозги без Солнца отморозил.
– Оставь себе, чтобы свои не отморозить,– я положил светящийся шарик ей в карман.
Она достала его и снова бросила мне:
– Тебе нужнее.
Мы уже были готовы кричать друг на друга, как вдруг послышался смех таксиста. Мы оба повернулись в его сторону и вместе спросили:
– Вы чего?
– Вы так смешно ругаетесь. Сразу вспомнил: милые бранятся – только тешатся,– он сделал паузу.– Слушайте, а если эта штука вам так обоим нужна, так, почему бы вам не пользоваться ей вдвоем? Тем более, вы так хорошо смотритесь вместе. Мне уж поверьте: я уже сорок пять лет в счастливом браке,– он посмотрел на панель приборов.– О! У меня вызов. Мне пора. А вы, это, решайтесь, ребятки.