Зато позже Тихон воспользовался простой мудростью: не можешь изменить ситуацию – измени своё отношение к ней. Он открыл для себя комфорт и уют от совместного сна с ребёнком. Тихон прижимался к телу сына, иногда вытягиваясь в полный рост, иногда сворачиваясь калачиком, и с явным удовольствием дрых.
Вместе с тем Тихон никогда не причинял вреда моему сыну. Ни разу. Он стоически терпел цепкие пальчики на своей морде, сносил потную ладошку вдоль своей спины, когда я учила правильно гладить шёрстку, никогда не нападал. Всего 2 раза он мягко прикусывал палец ребёнка, который переступал границу. И я не ругала кота за это: я же видела, как сильно он старается, потому что…
– …потому что это – твой детёныш, Моя. Я бы никогда не причинил вред этому горластому неумёхе, который так важен для тебя.
– Я знаю, Тихон, я знаю… Однако на меня ты периодически нападаешь!
–Чтобы не расслаблялась. Я же хищник!
– Другого ответа я не ожидала…
2012
«Т»:
Услышал, как люди говорят о домовом как о хорошем существе. Поразительно, ведь они никогда не видели его! Не слышали его скрипучий голос и мерзкое шмыганье носом, когда тот простужается. А ещё он – вор. Наглый и беспринципный. Если бы не я, то порядка в этом доме не было бы никогда.
Не знаю, как у остальных – домовой в доме мамы-кошки был очень стеснительным типом, скрывающимся за шкафами – а за этим типом нужен глаз да глаз.
Особую слабость он питает к украшениям Моей и сантиметровым лентам. Если первое я ещё могу понять: такие вещи в другом измерении высоко ценятся, то второе меня озадачивает.
«Я»:
– Куда понёс? – Тихон приоткрыл один глаз и проводил обманчиво ленивым взглядом домового, деловито удерживающего под мышкой ленту-сантиметр. – Уже третья за 2 недели. Моя обыскалась их.
Домовой замер в испуге и открыл рот, силясь что-то сказать поправдоподобнее.
– Мне… Да так… Нужно.
– Вернёшь? – Тихон явно нехотя поднял голову.
– Мммм, ну… когда-нибудь… наверно…
– Сфинкс с тобой. Верни серёжку.
– Какую серёжку? – домовой, который вознамерился уже убежать, замер.
– Серебряную, с маленьким белым камушком. Я её ещё жевал как-то на досуге. Я видел, как ты её в карман положил. Моя переживает. Верни.
– Не видел. Я не…
– Верни, – зрачки Тихона становятся шире, мышцы едва заметно напрягаются для прыжка. У домового по спине пробегаются мурашки: он знает, что сила кошачьей ауры может его парализовать, затем точно последует расправа.
– Хорошо, сегодня вечером, – домовой густо покраснел и поспешил прочь, старательно семеня короткими ножками по стене.
Тихон положил морду на лапу и, успокоено засыпая, подумал: «Надо было потребовать валерьянку с Той стороны. Лень самому идти».
Глава 1
«Я»:
Сложно поверить в отсутствие души у животных, когда наблюдаешь за их странными привычками, которые не могут быть продиктованы исключительно голодом, жаждой или необходимостью во внимании.
Так, например,..
– Моя! – раздаётся требовательное мяукание из ванной.
Я пытаюсь дорезать овощи для супа и одновременно придумывать всё новые занятия для сына, который находится рядом.
– Тихон, прекрати! Пожалуйста! – ворчу я, уже зная желание Тихона.
– Моя!!!
– Тихон, нет! Хватит! – я отнимаю у сына кошачью еду и ставлю её на стол.
Домовой хихикает из воздуховода в ванной:
– На что спорим, что не придёт?
– Придёт. Если выиграю – с тебя валерьянка с Той стороны, – довольно щурится Тихон.
– А если выиграю я, – самоуверенно хмыкает домовой, – то…
– Этого не будет, – твёрдо отрезает кот. – МОЯ!!!!!
– Тихон, ну что? Что? – я врываюсь в ванную.
– Воды.
– Я не включу кран! Я час назад вымыла миску с водой и налила свежую воду. Как я это делаю КАЖДОЕ утро! Иди и пей оттуда!
– Не могу! – Тихон весомом переминается с лапы на лапу. – Включи воду!
– Не буду! Ты пьёшь чуть-чуть, а потом сидишь и просто смотришь на неё.
– Ты жестокая! Включи воду. Я хочу пить.
– Нет. Пей из миски!
– Не могу.
– Почему?
– Потому что она не журчит…
– Это невыносимо, – выхожу из ванной.
– Не включила-таки! – гогочет домовой.
– Мы спорили на то, придёт ли она, – напомнил ему Тихон, мстительно улыбаясь, отчего его оппонент нервно сглатывает. – Валерьянка. С мятой и дыханием Сфинкса. СЕЙЧАС!