Нет, нет, нет!
Это просто чернокнижники успели прошипеть свои заклинания!
Ножи потерял, но… Разве ножи – главное оружие хранителя? Есть то, что у тебя невозможно отнять никакими черными заклятьями!
– Быстрый, – усмехнулся парень. В глазах уже никакого страха, лишь издевка. – Но нанороботы все равно быстрее, а?
Назара передернуло. Нельзя! Нельзя слушать их черные заклинания! Пусть убьют, но хотя бы душа останется при тебе!
Назар попытался закрыть уши руками, отгородиться от их заклинаний – но руки не слушались. Пол держал и их так же крепко, как ноги.
– Не дергайся, все равно не отпустит, пока мы отсюда не уберемся. Мы малость покопались в вашей базе данных, и теперь ты никакой не помощник шерифа, и не можешь никого уби…
– Не отвлекайся! – одернул его второй, старый. – Смотри. Вот список несовершеннолетних детей. Вот это поле… Вот так… Теперь так… А сюда вводишь мой номер. Теперь, пока они не вырастут, я являюсь их опекуном. Могу распоряжаться их голосами, когда возникают спорные желания, и машина начинает вырабатывать компромиссное решение…
Назар сжал зубы. Нельзя слушать! Нельзя, нельзя, нельзя!!!
Но голоса пробивались.
– … не только в этой, но и в общей машине?
– Да, и в общеевропейском терминале тоже. Ради этого их голоса и нужны. От их местной машины что толку? Все равно не добиться ничего, кроме стандартных мелочей вроде…
Нельзя, нельзя слушать!
Назар потряс головой, закусил губу – до крови, до мяса, до боли, которая стала красной стеной между ним и миром…
Если что и может еще спасти, то только молитва. И Назар зашептал про себя священные слова. Са рефюлу ре-ад тхе, фол-ла винг легала гре-эм энт…
Стараясь не слышать обрывков черных заклятий, что творили чернокнижники, но все равно…
– …а почему у их машины такой странный идентификатор?
– Наверно, сбой был, машина перезагружалась… Очистились все формы, вот и получилось то имя, которое должно подсказывать, что ввести.
– А если им поменять идентификатор на что-то еще? Они что тогда, с голоду тут подохнут?
– Трудно сказать… С этим лучше не экспериментировать, Томми. Ты ничего не трогал в настройках системы?
Нельзя, нельзя это слушать, хоть и ничего непонятно в обрывках этих черных заклинаний! Назар крепче зажмурил глаза, весь уйдя в молитву. Юсэ-оф тхе…
– Да нет… Просто забавно… Они же как богу поклоняются этому any name…
Назар дернулся, как от удара.
– Не смей глумиться над тайным именем бога, ты, погань!
Мальчишка улыбнулся:
– Это не бог, господин дикарь. Это всего лишь…
– Хватит, Томми. Не издевайся. Видишь же, что он варвар, виндоусов не помнящий. Пойдем отсюда. Оставь их, с их дефолтным идентификатором…
– И Билли Гейтс им судья, поводырь и флагман? – с ехидцей отозвался мальчишка. Пожал плечами. – Ладно, если ничего сложнее они выговорить не могут, пусть будет этот any namе…
– Не смей поганить имя бога, ты, чертово отродье! Сдохни, тварь! Сдохни!!! – Назар рвался из каменных объятий так, что хрустели суставы.
Смех…
В ответ лишь смех этого мальчишки. Звонкий. Наглый. Издевательский.
Назар выл, рвался – но каменные языки пола не отпускали.
– Эх, Томми, Томми… Когда-нибудь ты поймешь, что вся соль именно в том, что имя-то самое верное… Такова участь людей любого бога…
– Кстати, у них тут подземка проходит. И одна капсула есть. Прямо специально для нас. А?..
– Я же говорил тебе не копаться без меня в их файлах! Если ты чего-то…
– Ну я совсем немножко…
– Угу… Немножко… Знаю я тебя!
– Ну, совсем чуть-чуть… Честно-честно… – голосок прогибается, как парус под ветром звонкого смеха.
– Ладно, разбойник! На подземке, так на подземке. Давай.
Назар выл, кусая губы и раскачиваясь на четвереньках. Твари… Чертовы твари… Чтоб вы сдохли! Чтоб вы провалились… Господи, как ты терпишь это?! За что позволяешь так издеваться над верными слугами сво…
Назар вздрогнул и открыл глаза.
Показалось?
Или пол… Анунамэ всемогущий! Пол в самом деле дрожал. А рядом с алтарем – и вовсе пошел волнами, как вода, в которую ухнул валун.
И лопнул, открыв зев в глубину. Верхний слой пола медленно пополз туда, стекая в дыру густым медом. Обоих чернокнижников потянуло туда. Но они, увлеченно беседуя, не замечали…
– Консоль закрой и блокируй, малыш.
– Ага…
Грязные руки опять коснулись алтаря – сердце сжали чьи-то холодные костлявые пальцы! – но… неужели они не замечают, что их затягивает под землю?!
Анунамэ всемогущий! Так вот для чего нужны были все эти испытания! Бог не покинул свой народ. Он всего лишь испытывал их – и морочил чернокнижников. Чтобы они, опьяненные своей гордыней и мечтами о всемогуществе – с улыбкой сгинули под землей, сами того не замечая.
Вот уже по пояс, по шею…
Скрылись с головой – и пол сомкнулся, всколыхнувшись встревоженной водой. Затихая, затихая, затихая…
И стал таким же, каким был всегда в этой комнате. Черные пятна от рук на алтаре пропали.
Словно и не было ничего.
За спиной распахнулись двери. Створки врезали по стенам, внутрь хлынули голоса, люди, звон оружия…
И все стихло.
Люди остались там, в дверях.
Ошарашенные, смятенные, восхищенные. Способные лишь благоговейно шептать:
– Господи… Он сделал это…
Камень больше не держал руки. Ноги тоже освободились. Но Назар не спешил подниматься.
Еще не все кончено.
Еще надо побороть гордыню.
И – слова. Какие-то слова надо сказать… Магистр учил, какие…
Шушуканье из-за спины, со всех сторон. Очень тихое. Они все еще не верят собственным глазам:
– Назар… Назар… Ты…
И наконец-то верные слова пришли, всплыли из глубины души.
– Не я. Но вера и бог, наш всемогущий бог праведников. Да святится в наших душах твое тайное имя, Господи.
Господин наш Анунамэ.
Мельник
Джип был американский. Болотно-зеленый, похожий на огромную жабу «Кадиллак Эскалада», от которого почему-то пахло кофе.
Под задним стеклом, на американский же манер, была наклейка. Словно я и не перелетала через океан, а так и осталась в Канаде… Спасибо, что хоть надпись на русском: «Божьи мельницы мелют медленно».
– Вы Оля?
Я обернулась.
Почему-то я ждала, что меня встретит тетка. Деловитая такая тетка, у которой все помечено и расписано, которая еще на трапе возьмет меня в оборот, и от ее щебетания будет некуда деться.
– А вы – с «Первого»? – спросила я.
Парень кивнул, откровенно ухмыляясь. Беспардонно разглядывая меня от кроссовок до макушки.
Я переспросила:
– Вы – с «Первого»?
Мне нужен был четкий ответ. Мне все еще не верилось, что это не затянувшийся сон.
Неужели реальностью станет то, о чем я даже не смела мечтать, просиживая жизнь заштатным лаборантом? Неужели я смогу делать то, что хочу? И не в каком-нибудь трехдолларовом инди-кино, а сразу под крылышком огромной и щедрой конторы. Самое смешное, не где-нибудь там, а на родине. Одной из, по крайней мере…
Мне все еще не верилось. Несмотря на то, что билет оплатили они, – первый класс, между прочим, первый раз в жизни летела первым классом! Несмотря на то, что на стоянке и в самом деле нашлась машина с указанным номером. А теперь вот и проводник.
– С «Первого», с «Первого», – сказал парень. – Аз, он же омега, он же Гоша, он же Егор…
Было в его глазах какое-то озорство, которого я не ожидала.
Он галантно распахнул передо мной дверцу, мягко прикрыл за мной, только после этого сам забрался в машину.
Вел джип он так же мягко, как говорил. По-кошачьи. Играя.
Мне стало легко-легко. Ощущение, что меня несет счастливый сон, стало еще сильнее, но только теперь я уже не боялась, что все это какое-то недоразумение, вдруг оборвется и развеется без следа.