– "Эх, тачанка – ростовчанка,
Наша гордость и краса…"
На станции было еще больше солдат, чем в поселке. Я продолжаю стрелять из автомата по разбегающимся солдатам и орать песню:
– "…Конармейская тачанка,
Все четыре колеса!"
На большой скорости мы проскочили станцию, проехали еще километра два и остановились в небольшом лесочке. У разведчиков и самоходчиков было приподнятое возбужденное настроение.
– Дали прикурить фашистам!
И вот мы снова в пути. Лес кончился, самоходки выехали на широкую равнину. Впереди в конце засеянного рожью поля виднелось длинное село под названием Вирков. А за ним в болотистой пойме протекала Березина. Машины выстроились в одну линию по фронту и на предельной скорости понеслись вперед, подминая под гусеницы еще не созревший хлеб. Ровно гудят моторы, плавно покачиваясь на рессорах, без толчков несутся к селу самоходки, оставляя за собой широкие следы. "Какой же русский не любит быстрой езды" вспоминаю я гоголевские слова, знакомые еще со школьной скамьи. Только сегодня подо мной не лихой конь, а боевая машина, и мчусь я не на вечернюю прогулку, а в бой с врагом. Село все ближе и ближе. В машине все притихли и замерли, приготовились к схватке. Самоходки, ломая сухие жерди забора, влетели в огороды. Мимо промелькнула приземистая, покосившаяся банька, за ней с оголенной крышей деревянный сарай. Сломав гнилые ворота, наша самоходка с обломками забора на броне, вылетела на главную и единственную улицу села. Точно так же, в клубах серой пыли, на улице появились и остальные машины. Ни одного выстрела! На улицах ни одной живой души – ни немцев, ни мирных жителей. Разворот – и самоходки на большой скорости прошли все село насквозь. Было уже совсем темно. Командир приказал найти большой двор, вогнать в него все три самоходки, замаскировать, и остановиться на ночь.
На другой день командир самоходчиков сказал нам, что самоходки дальше не пойдут, так как впереди на гати все мосты и мостики подпилены фашистами. Мы попрощались с дружным коллективом артиллеристов-самоходчиков и пошли дальше уже втроем. Идем через болотистую пойму по высокой гати. Пахнуло холодной свежестью, скоро река. Но что это? В нос ударил запах дыма и гари. Мы ускорили шаг и вышли, наконец, на берег Березины и увидели, что горел деревянный мост через реку. Пока что пламенем был охвачен всего один центральный пролет, остальные были целы и хорошо просматривались. Мы сделали попытку потушить пожар, но куда там, огонь бушевал свирепо и не давал подойти к себе. Противоположный берег был высоким, и на нем находилось большое село Свислочь. В бинокль мы заметили, что по его улицам ходили празднично одетые жители. Немцев не было видно. Ширина реки в этом месте была не более ста метров. На том берегу мы увидели человека с лодкой. Мы стали кричать и делать ему знаки. Человек заметил нас, сел я лодку и стал переправляться в нашу сторону. К берегу он пристал много ниже и мы побежали к нему. В лодке сидел, поджидая нас, лысый, но еще крепкий с виду старик в старом немецком мундире.