Произошла еще одна битва, из которой я вышел с тремя конвертами и двумя ничего не значащими листками бумаги, на которых угловатым девичьим почерком было написано несколько строк.
- У нее было много денег? - спросил я уже после того, как с трудом добытые снимки и образцы почерка были у меня в кармане.
- Не знаю. Не спрашивал. Она не слишком ограничивала себя, но я не имею понятия ни о величине ее доходов, ни об их источнике. У нее был счет в Голден-Гейт- Трест-Компани, но много ли на нем денег, мне, разумеется, неизвестно.
- У нее было много друзей?
- Не знаю. Вроде бы есть, но я с ними не знаком. Видите ли, когда мы были вместе, то всегда говорили только о себе. Интересовались только собой. Мы были просто...
- И вы даже не догадывались, откуда она родом, кто она.
- Нет. Никогда для меня это не имело значения. Я знал, что ее зовут Джейн Делано, и этого достаточно.
- У вас были общие финансовые дела? Денежные сделки? Может быть, что-нибудь с ценностями?
Разумеется, я хотел узнать, просила ли она о ссуде, предлагала ли что-нибудь продавать и, вообще, пыталась ли каким-то способом вытянуть у него деньги.
Он сорвался с места. Потом сел, а точнее, рухнул в кресло и покраснел.
- Прошу меня простить, - сказал он хрипло. - Вы не знали ее и, конечно, должны расследовать все версии. Нет, ничего такого не было. Вы напрасно предполагаете, что она авантюристка. Ничего подобного. На ней висело что-то страшное, что-то, заставившее ее выехать в Балтимор, что-то, отнявшее ее у меня. Деньги? Какое отношение могут иметь к этому деньги? Я люблю ее!
...Р. Ф. Эксфорд принял меня в своей резиденции на Рашен-Хилл, в комнате, весьма напоминающей контору. Это был высокий блондин, который в свои сорок восемь или сорок девять лет сумел сохранить спортивную форму. Крупный, энергичный, он принадлежал к тем людям, у которых уверенность в себе выглядит естественной.
- В чем запутался наш Барк на этот раз? - с усмешкой спросил он после знакомства. У него был приятный вибрирующий голос.
Я не счел нужным сообщать детали.
- Он обручился в некой Джейн Делано, которая примерно три недели назад внезапно исчезла, уехав на Восток. Барк очень мало о ней знает, но опасается, что с ней что-то случилось, и хочет ее отыскать.
- Снова? - Он заморгал своими быстрыми голубыми глазами. - Значит, теперь какая- то Джейн. Это уже пятая в этом году, хотя, возможно, я пропустил одну или две, пока был на Гавайах. Так какой во всем этом может быть моя роль?
- Я попросил его о солидной рекомендации. Я думаю, он человек добропорядочный, но не вполне ответственный...
- Вы совершенно правы. Ему не хватает ответственности. - Р. Ф. Эксфорд прищурил глаза и наморщил лоб, на минуту погрузившись в свои мысли. - Ну, а вы тоже думаете, что с девушкой действительно что-то случилось? Может, Барку только кажется?
- Не знаю. Сначала я думал, что это его воображение. Но в ее письмах есть намеки, указывающие на то, что здесь действительно что-то не в порядке.
- Тогда ищите ее, - сказал Эксфорд. - Ничего плохого не случится, если он получит свою Джейн. По крайней мере, на какое-то время он будет занят.
- Вы считаете, что это дело не выльется в скандал или нечто подобное?
- Разумеется. Барк в порядке. Он только несколько изнежен. Владеет доходом, достаточным для скромной жизни, издания своих стихов и приобретения безделушек. Он считает себя великим поэтом. Но вообще - вполне благоразумен.
- Ладно, - сказал я, вставая. - И еще одно: у девушки есть счет в Голден-Гейт- Трест-Компани. Я хотел бы узнать об источнике этих денег. Но кассир Клемент - образчик бдительности и осторожности, когда дело касается предоставления информации о клиентах. Могли бы вы это уладить?
- С удовольствием.
Он написал несколько слов на обратной стороне своей визитной карточки. Я поблагодарил его и обещал позвонить, если потребуется помощь.
Я связался по телефону с Пэнбурном и сообщил ему, что Эксфорд за него поручился. Потом послал телеграмму в отделение нашего агентства в Балтиморе, передав им все, что сумел узнать. После этого я направился на Эшбери-авеню, в дом, где жила девушка.
Управляющая, миссис Клут, огромная женщина в шелестящем черном платье, знала почти так же мало, как и Пэнбурн. Девушка жила там два с половиной месяца, временами кто-то посещал ее, но миссис Клут сумела описать только Пэнбурна. Квартиру Джейн Делано освободила третьего числа текущего месяца, сказав, что должна уехать на Восток; она просила сохранить ее почту, пока она не пришлет свой адрес. Спустя десять дней миссис Клут получила от нее открытку с просьбой, чтобы письма ей переслали по адресу: Норд-Стрикер-стрит, 215. Балтимор. Мэриленд. Но пересылать было нечего.
Единственным, заслуживающим внимания из всего, что я узнал на Эшбери-стрит, было то, что чемоданы девушки были увезены на зеленом фургоне. Автомобили зеленого цвета использовала крупнейшая транспортная фирма города.
Я пошел в контору фирмы - и застал сотрудника, с которым был в приятельских отношениях. (Умный детектив всегда заводит как можно больше знакомств среди работников транспортных и пересылочных фирм, а также на железной дороге.) Результат - номера багажных квитанций и адрес камеры хранения, куда отвезли чемоданы.
В камере хранения узнал, что чемоданы отправлены в Балтимор. Я послал в Балтимор еще одну телеграмму, в которой сообщил номера багажных квитанций. Для воскресного вечера достаточно. Пора домой. На следующее утро за полчаса до начала рабочего дня в Голден-Гейт-Трест-Компани я уже был на месте и разговаривал с кассиром Клементом. Вся осторожность и весь консерватизм всех банкиров, вместе взятых, ничто по сравнению с тем, что представлял собой этот упитанный, седой, пожилой господин. Но взгляд на визитную карточку Эксфорда, на обратной стороне которой было написано: "Прошу оказать предъявителю любую возможную помощь" - возымел действие.
- В вашем банке есть или был счет на имя Джейн Делано, - сказал я. - Я хотел бы узнать, на кого она выписывала чеки и на какую сумму, а особенно откуда поступали к ней деньги.
Розовым пальцем он нажал на перламутровую кнопку на письменном столе, и через минуту в комнату беззвучно проскользнул молодой человек с прилизанной светлой шевелюрой. Кассир нацарапал что-то карандашом на листке бумаги и вручил его бесшумному молодому человеку. Еще минута - и на стол кассира легли бумаги;