Он любил эту жизнь. И не скрывал своей любви. Радуясь летнему зною, зимней стуже. Не злясь на ветер весны. Почитая дождь осени. Он любил эту жизнь. И слушал пение птиц. Встречая рассвет, провожая закат. Пробегая под радугой. Босым, не обутым. Он любил эту жизнь.
Отчего был весел. И добр. Со всеми. В любое время суток. Улыбаясь снам своим в ночное время. И мыслям в течение дня. Людям. Просто прохожим. Уходящим мимо него дальше. В жизнь. Детям. И животным. Не чаявшим в нём души. Что вполне заслуженно. Понятно.
Для таких как я, он был человеком-праздником. При наличии которого можно было расслабиться. И отойти. Отпустив душу. От мозга. Не далеко, но всё же... Приняв его любую шутку лишь за шутку. Смеясь настоящим смехом. До кашля и слёз. Выдыхая старый дух. Из себя.
И силы в нём было немало. Физической, духовной, моральной. Силы воли и силы знаний. Умений. Благодаря чему он легко справлялся с любыми проблемами. Трудностями и задачами. Болезнями. Которые лечил желанием выздороветь. Без внутреннего химического вмешательства.
Он был хорошим. И умным. И сильным. Он был. Пока не посетил гадалку. Обычную женщину с тяжёлым взглядом. Которая ему и нагадала. Будущее. В котором ждала его долгая дорога, казённый дом, прекрасная незнакомка и скорая смерть при загадочных обстоятельствах. Очень скорая.
После чего он перестал быть. Самим собой. Оптимистом. Уйдя в нагаданное с головой. Весь. Поверив в будущее своё. И в скорый конец. Очень скорый. Готовясь к нему. Инсценируя его. Ожидая и торопя. Ибо так нагадали. Отталкиваясь от "так не может быть, так должно быть".
Что и получилось в конечном итоге. Правда, долгой дороги не было. Как и казённого дома. И прекрасной незнакомки тоже. Ни в доме, ни по дороге. Ни до, ни после. А умереть он умер. Ночью, во сне. От мыслей. От инфаркта. Говорят, что этой ночью он не улыбался.
Нет, не знание сила. Незнание. Вот настоящая сила.
7 февраля 2000-го года.
Лжесвидетель.
Не пишите мне писем по этому адресу. И не называйте его водителю такси. И не стоит искать это название на карте города. В телефонном справочнике. Или справочном бюро. Я живу теперь на другой улице. Она носит уже другое название. Имя. Национального Героя. Погибшего соседа. Парня с нашей улицы.
Его знал весь двор. Вся улица и вся школа. Как лгушку. Лжеца, лгунишку. Для которого первое апреля одиножды начавшись, никогда больше не кончалось. И он постоянно лгал. Врал и фантазировал. Неся неправду в массы. Но не во вред, а просто. Потому, что иначе он не мог. Не умел. И не хотел. Наверно.
Он прогуливал уроки. Не посещал занятия и не делал домашнего задания. Почти никогда. Но его не ругали. Никто. Потому, что он всегда находил причину. Уважительную причину. Убедительный довод. Алиби. И путём обмана доказывал обратное. Свою правоту, то есть. После чего ему всё сходило с рук.
Он обманывал женщин. И не женился на них потом. Оставив грустный осадок в душе каждой. Обиду. И ненависть к мужскому началу. Нелюбовь. Но не к нему конкретно. Ко всем, но не к нему. Которого они продолжали любить. Жалели его. И верили в его неправду. Пытаясь понять. Простить. И даже вернуть.
Он одалживал деньги. Брал, грубо говоря. Под проценты. И не возвращал затем. Исчезнув на время с поля зрения. И появившись в один прекрасный день. Когда его уже не ждали. И объяснив ситуацию и извинившись, брал ещё. И снова исчезал. И снова появлялся. И снова брал. Ему давали. И обратно не просили.
Ему прощалось всё. Везде. Пока не началась война. Всеобщая мобилизация. И казённая действительность. Где он попал в разведку. На спор. И офицером. Не имея военного образования. Не удивив при этом никого. Из знакомых. Которые были уверенны: обманул. Что, в принципе так и случилось. Было.
Но воевал он хорошо. Умело. Без дураков. И отпуск заслужил. Вполне. Без обмана. И направлялся к дому своему. Когда попал он в плен. К врагу. Но не сдался. И не сопротивлялся. А согласился сотрудничать. Проводив их для начала в свои тылы. Где ждала врага засада. Перекрёстный огонь. Явная смерть. Погибель.
Так он и скончался. Погиб. Пал смертью храбрых. Обманув врага. Уничтожая его. Помогая своим. Спасая их жизни, не жалея своей. С чувством выполненного долга. Перед Родиной. Не тоскуя о прошлом. И не о чём. С улыбкой на губах. С блеском смеющихся глаз. Возвеличив вечную ложь свою. До святой.
Не каждая ложь предосудительна. Далеко не каждая.
21 февраля 2000-го года.
Лотерея.
Я люблю вечера. О, как я люблю вечера. Особенно зимние. Долгие. Когда можно придти домой с мороза. С работы. И затопив камин переодеться. И забиться в любимый угол старого дивана. Усевшись с ногами. И начать пересматривать её. Свежую и непредсказуемую. Новую. Его банальное содержимое.
Я люблю вечера. И жду их с нетерпением. Ожидая от них любви. Сообщения. Доброго, лестного. Долгожданного. В котором есть радость. И хрупкая уверенность в себе. В своей нужности. Необходимости. В своём завтра. Где окунёшься в покой. Встречу. Которую так долго хотел (быть может, неделю). И она удалась.
Я люблю вечера. Когда не надо платить по счетам. И пересматривать свой скудный бюджет. На ближайший месяц. Подводя итоги уходящего отчётного периода. Суммируя цифры. Прибавляя их. И отнимая их же. Сложно сопоставляя свои доходы и расходы. Поражаясь своей щедрости в конечном итоге. Ещё раз.
Я люблю вечера. Если есть что почитать. Чему поучиться. Или просто развлечься читая. Листая журнал или вечернюю газету. Выписанную брошюру или книгу. Или обычный рекламный памфлет всего. Чего угодно. Которое сразу же хочется приобрести. Заказать. Позвонив или написав. И начав ждать. Каждый вечер.
Я люблю вечера. И играю с ними в лото. Ежедневно. Предвкушая удачу. Сюрприз. И неожиданный поворот судьбы. Затаив дыхание, загадав желание. Я азартен. И каждый раз, просовывая правую руку в приоткрытое окошечко, дверцу (называйте, как хотите), я закрываю глаза. И аккуратно достаю её. Жадно прощупывая содержание.