- Слава тебе господи, наконец-то определились.
- Да, спасибо, домишко этот подвернулся, а то бы до вечера ходили.
Все лихорадочно принялись за дело. Один рыл лопатой, а пятеро стояли сзади него в очереди и поминутно кричали на него:
- Да будет тебе, не наработался еще!
- Уж как дорвется,- не оттащишь. Бабушке-то дайте поработать, уважьте старого человека... А проходившие мимо говорили:
- Усердствуют... Вот скотинка-то...
Когда кончили работу и стали выдавать значки, оказалось, что старушке не хватило значка.
- Какой же тебе значок, когда тебе больше шестидесяти лет, могла бы совсем не приходить.
- Господи батюшка, ведь вы ж меня записали. Вот все видели.
- Не полагается. Поняла? Свыше пятидесяти лет освобождаются от работы. А тебе сколько?
- Семьдесят первый, батюшка.
- Ошалела, матушка, приперла.
- Стоит в голове туман какой-то, ничего не поймешь,- сказала старушка.
- По тротуару теперь можно итти?
- Можно...
- А значок на грудь прикалывать или как? - спрашивала беременная.
- Это ваше личное дело.
Все возвращались веселой толпой со значками на груди и смотрели недоброжелательно на встречающихся прохожих, шедших без значков.
- Все прогуливают, ручки боятся намозолить,- сказала торговка,- и чего с ними церемонятся? Хватали бы их на улице да посылали.
А старуха спешила сзади всех и бормотала:
- Вот стоит в голове туман,- ничего не поймешь...
ПЛОХОЙ ПРЕДСЕДАТЕЛЬ
На собрании жильцам дома было обьявлено, что с нынешнего дня начинается санитарная неделя, и они обязаны вычистить все лестницы в доме и весь навоз со двора.
- Уж не знают, что придумать,- сказала женщина в платке.
- То три месяца не заставляли, а то вдруг, пожалуйте, в одну неделю все им вычищай,- говорили разные голоса.
Все вышли во двор и стояли в ожидании, когда заставят работать.
- Кабы знали, что чистить придется, не валили бы зря. А то около черных ходов такие горы навоза, что промеж них как по коридору ходишь. Нешто их вычистишь!
- Председатель дюже хорош, не мог вовремя запретить. А теперь вот и гни спину.
- Что за нескладный народ,- сказал рабочий в суконном картузе,- кабы каждый аккуратно убирал за собой, ничего бы и не было, а теперь, вишь, какие горы.
- Председатель должен был смотреть за этим. Мы почем знали.
- Что ж ты без председателя-то не знала, что перед дверью навоз валить нельзя, десяти шагов не могла сделать, до ямы донести? - сказал рабочий, обращаясь к женщине в платке.
- Это с верхних этажей в форточки вываливают. Ты разберись сначала, а потом и говори.
- Из верхних само собою, а ты вчерась с порога горшок выливала.
- Я выливать стала, когда тут другие навалили.
- По скольку же теперь часов заставите кажного работать? недоброжелательно спрашивали у вышедшего председателя.
Председатель, высокий худощавый человек в солдатской шинели, суетливо оглянулся по двору, как бы проверяя, много ли собралось народу.
- Надо так пригадать, чтобы в неделю все кончить,- сказал он.
- То-то вот, кабы за делом-то смотрел, каждый день заставлял бы чистить, тогда бы по пяти минут на человека, больше бы не пришлось работать, а теперь целую неделю спину гни,- сказала женщина в платке.
- А сами-то вы где были? Кто же вам запрещал чистить?
Женщина сердито промолчала, а потом сказала:
- Раз кто за этим смотреть поставлен молчит, что ж с нас-то спрашивать? Вы должны заставлять.
- Где ж ему заставлять. Его не боится никто. Вишь, вон собрался народ и стоит неизвестно чего.
- Когда ж работать-то начнем? - закричало уже несколько голосов.
- Так что ж вы не начинаете? Лопатка в руках есть, чего вам еще? - отвечал суетливо председатель, оглядываясь по сторонам и ища себе лопатку,- дайте-ка мне лопаточку.
- Да вы заставляйте работать-то... а он лопатку ищет!
- Прямо смотреть тошно. Крикнуть не может как следует.
Все подошли к наваленным горам навоза и стали нехотя копать.
Председатель тоже принялся работать.
- Эх, прежний-то председатель был молодчина. Бывало, выгонит всех на работу, сам до лопатки не дотронется, а только стоит и кричит на всех.
- Да, у того не стали бы почесываться,- сказала женщина в платке.- Тот, как чуть что не так, сейчас - штраф, а не то вовсе в милицию. У того из окна помоев не выплеснешь, а если и выплеснешь, так, бывало, сначала раз десять оглянешься.
- Тот, бывало, сядет, цигарку в зубы и только кроет всех. И работали - в лучшем виде. Самим же лучше: час отворочаешь, зато потом иди на все стороны. А тут вот будем через пень колоду валить до вечера, а там дома работы по горло.
- Тут бы двинуть матюгом, сразу бы у всех руки развязались, а то копаешь, ровно сонный.
- Прямо работать противно,- сказала женщина в платке.
- Да, уж как не боишься человека, дело плохое. Вчерась тротуары чистили; объявили, чтобы к двенадцати часам собрались, а то его в милицию посадят. "Убедительно, говорит, прошу - не подведите". Вышел в двенадцать - ни души. Давай сам скрести.
- У прежнего, бывало, за четверть часа до срока все на местах. А как опоздал, лишних два часа работать заставит, да еще благословит тебя,- сказала женщина в платке.- Бывало, женщин и то такими словами кроет, ежели что не так,- и никто не обижался.
- Не обижались, потому что порядок.
- А у этого до того дошли, что на чердаке накат на дрова подпиливать стали, да все вторые двери на черных ходах пожгли, а он только все уговаривает да воззвания вывешивает.
- А в квартирах-то что делается? Прежний председатель цыпленка не позволял держать, а теперь кроликов развели, коз,- сказала женщина в платке.- Я поросенка купила, тащу его на третий этаж к себе по парадной лестнице, нарочно, чтобы на него не налететь (он по черной ходит), а, глядь, он как раз тут и идет навстречу. Этот домовой у меня сигает, из рук вырывается, а он загородился газетой, будто читает, и прошел, ничего не сказал, словно не видал. - Может, и правда не видал?
- Какой там не видал, когда этот демон у меня чуть через перила не пересигнул, уж поперек его за живот схватила.
- Да, человечка господь послал.
- Ну, ей-богу, ничего не сделаем нынче,- сказала раздраженно женщина в платке,- вот уж целый час, как вышли, а работать еще не начинали.