Не могу сказать, что мне не хватало внимания. Оба они были вежливыми, внимательными, теплыми и добрыми ко мне. Но все основное происходило между ними двумя, и только между ними. На меня их никак не хватало. Не удавалось мне вклиниться в их взаимную зависимость. С одной стороны, это радовало. Не смогла бы я вот так вот отдавать себя кому-то. С другой — я впервые поняла, что никого еще по-настоящему не любила. Как-то у нас это не в моде. Мы делим друг с другом постель, но не душу. И никто никогда не смотрел на меня такими глазами.
Иногда мне хотелось их попросту выкинуть вон.
Не знаю уж, почему.
Но, в конце концов, сборы подошли к концу, и мы отправились в путь. Ехали на лошадях, не желая отказывать себе в удовольствии прогулки. Прогулка обещала затянуться на месяц-другой, на восток путь был не близок. Как я знала, так далеко на восток еще никто не забирался. Одна из загадок нашей расы — почему мы, живя в мире, который освоен едва ли на треть, за несколько тысяч лет так его и не изучили. Почему мы не любим путешествий, почему можем всю жизнь провести, не покидая пределов своего замка?
А в конной прогулке было очень много приятного. Отправиться с минимумом запасов, добывать себе еду охотой, сидеть вечерами у костра, жаря аппетитно брызгающее жиром мясо, спать на безумно свежем воздухе в теплой палатке… Такое замечательное времяпровождение — я была готова просто пищать от восторга! Только было непонятно, почему я до сих пор сама ни разу ни во что подобное не отправилась. За все-то свои годы…
Проводить время с моими спутниками было очень приятно. Оба были в меру разговорчивы, в меру молчаливы, умели сделать всю походную жизнь легкой и необременительной. Как-то у них все так на редкость умело получалось, что я даже удивлялась — обычно для мужчины процесс приготовления пищи представляет собой тайну за семью печатями. А тут они ухитрялись на костре приготовить такую похлебку, что куда там моим поварам… А повара мои, кстати, славились на всю округу.
В общем, эта парочка была, как я шутила, героями-профессионалалами. И еда у них готовилась, и охота удавалась, и вообще, все шло так замечательно, что трудно даже было поверить в то, что так может быть. Приятно все же иметь дело с людьми, которые понимают толк в решении мелких бытовых проблем. Первые дни меня ужасно утомляло проводить в седле целый день. Но потом я привыкла и радовалась каждой минуте прогулки.
Мы ехали мимо пустых полуразрушенных замков. Может быть, когда-нибудь в них придут новые хозяева, восстановят и украсят, но пока видеть груды камней и местами вырисовавшиеся из них силуэты прекрасной архитектуры было очень… грустно, так бы я сказала. И как-то не верилось, что здесь когда-нибудь кто-нибудь будет жить. Потому что мы были в неделе пути от последних обжитых земель, а граница тех не изменялась уже последние лет тридцать.
А в последнем конфликте погибло пятеро наших — все молодежь…
Тоскливо, в общем, было.
Как-то я попробовала поделиться этими мыслями со своими спутниками. Они меня, наверное, поняли, но не согласились.
— Тенна, мы не размножаемся, подобно крестьянам. Потому и не заселяем наши земли. Удел нашего мира — постоянство. Все дело именно в этом. Постоянное число жителей, постоянные земли. У нас рождается слишком мало детей…
— Жаль, что так.
— Может, это и к лучшему. Мы храним постоянство, отказываемся от движения, но взамен получаем привычный покой. Это тоже хорошо…
Мейтин ухмыльнулся до ушей.
— Не слушайте его, миледи. Просто наши последние приключения его несколько утомили. Через полгода он будет проклинать скуку и стремиться в иные миры, к иным реалиям и приключениям.
Оборотень хмыкнул и пришпорил лошадь. Мы остались на пару конских крупов позади, и могли беседовать с Мейтином. В основном, мы просто болтали и шутили, но все шутки рано или поздно сводились к одному — сравнению нашего образа жизни с остальными. По всему получалось, что наш образ жизни уникален. Это было более чем интересно — никогда не могла понять, чем же мы так отличаемся ото всех остальных. Может быть, бесконечной древностью истории?
Так или не так, а ото всех этих раздумий голова шла кругом. Ну, не привыкла я задаваться такими вопросами. До сих пор мне казалось, что все может быть так и только так, как привыкла я с детства. Но, слушая рассказы своих спутников, я понимала, что всем моим взглядам предстоит пережить серьезную переоценку. Ну, что ж… значит, будем переоценивать.
Непонятно было только одно — и что это вообще меня заинтересовали такие проблемы?