Выбрать главу

Наверное, неделя уже прошла.

Собака продолжала выть. Я с интересом крутил лампой, освещая разные углы кухни. Судя по обертонам — это была талантливая собака. Выла она басом. Серега Харакшинов похоже поет, когда напивается. Только не так прочувствованно. Вой собаки приблизился

Пересек входную дверь.

Теперь она выла в моей квартире. Прямо в прихожей. За углом. Я слышал в паузах тяжелые вдохи и легкий стук когтей по полу.

Страха не было.

В соседней комнате лежал мой сгнивший труп. Я находился в другом мире, и надо было постигать его законы. Я посмотрел на окно.

— Есть такое понятие — генеральная проверка.

Собака заткнулась.

Я услышал ее шаги. Стуча когтями, собака пересекла прихожую и заглянула ко мне на кухню.

Лампа погасла.

В лунном свете стояло чудовище из детства — собака Баскервилей.

Я уже стоял на подоконнике, а пальцы рвали шпингалет. Собака, сияя фосфором, там и сям налепленным на ее теле, не двигалась. Затем повела носом — я успел подумать, что она слепая — и зарычала.

Я уже стоял за окном, держась только за раму. Попытался дотянуться до телевизионной антенны соседей.

Антенна прошла сквозь мою руку.

Дважды.

Собака уперлась передними лапами в подоконник. Я нависал над палисадником с высоты восьмого этажа.

Собака гавкнула.

Я отпустил раму и прыгнул.

Я улыбался.

Восьмой этаж — это гарантия. Генеральная проверка обещала быть успешной.

Я летел вниз головой. Что-то больно ударило в бок. Затем на этот же бок обрушились еще удары, насколько частые, что слились в один. Удары переместились в область спины, под конец меня так крепко приложило, что я едва не потерял сознание.

На секунду я замер.

И полетел куда-то вверх, воя от боли.

Обратно.

В лунном свете я видел, как ко мне приближалось освещённое окно. Я летел в него наискось, как умная американская ракета во время "Бури в пустыне".

Конечно, никто меня там не ждал.

Я ударился плечом в раму, зазвенело стекло, рама влетела в комнату вместе со мной; я грохнулся на пол, а осколки падали на меня. Я лежал на спине, крепко зажмурившись, прикрыв одной рукой голову.

Наконец звон затих.

Некоторое время я лежал не шевелясь. Потом попробовал пошевелить ногами. Ноги слушались. Я попробовал повернуться и заорал.

Бока и спины не было. Отдышавшись и действуя очень осторожно, я проверил правую руку.

И снова заорал.

— Вы напрасно так шумите, — сказал кто-то.

Я осторожно повернул голову. В полутора метрах от меня сидела собака. Другая собака, не та, которая сбросила меня из окна. Эта была другой породы, что-то вроде бульдога, но много крупнее и в то же время изящней. Я осмотрел комнату. Никого, кроме этой собаки, рядом не было. В ванной кто-то принимал душ.

— С-сука, — сказал я.

— Кобель, — холодно заметила собака.

— Белочка, — сказал я. — Пришла всё-таки, родная.

— Сами вы белочка, — печально ответила собака-кобель. — Я боксёр. Согласен, дурацкое название для породы. Хотя… — он встал на задние лапы, а правой передней сделал несколько выпадов, имитируя при этом уходы; затем снова сел по-собачьи. Ааааааааааа, подумал я. В голове вертелось"…не корысти ради, а токмо волею пославшей мя жены". Все-таки я много читал в детстве.

— Вы везучий, — сказал боксер. Был он степенный, обстоятельный, внушающий доверие. Похож на моего психоаналитика. Когда у меня был психоаналитик. У меня был психоаналитик. Был. Ключевое слово — был.

— Вы хоть поняли, что с вами произошло?

Я помотал головой.

— Вы упали на дерево, — объяснил боксер, — дерево не сломалось, а согнулось, потом разогнулось и швырнуло вас сюда на манер катапульты. Это третий этаж, соседний подъезд. Вы очень везучий.

— Но мертвый, — я вспомнил про свой труп в моей квартире. И про запах тоже вспомнил.

— Нет, вы живы, — снисходительно сказал боксер, — то был обычный бред, во время делирия и не такое привидится.

— Это точно, — поддержал я. — Говорящие собаки, к примеру.

Боксер повернул голову в сторону двери и гавкнул. Как будто кого-то позвал, но никто не появился.

— Ватсон, — позвал боксер по-русски.

Ватсон.

Раздался шум, как будто что-то тащили по полу. Затем в комнату вошли. Я сначала не понял, что это вообще такое появилось — без головы, с пятью ногами, влажное и в тряпках. Потом это фыркнуло, чихнуло, и картинка сложилась.