К вечеру, когда я потерял всякую надежду, к нам подошел мужчина с мальчиком и девочкой. Дети с восторгом глядели на Герцога. Они спросили, можно ли его погладить. Я ответил: «Гладьте на здоровье». Отец тянул детей прочь, но куда там! Я спросил: «Хотите взять пони?» — «Еще бы!» — воскликнули они разом. «Так за чем дело стало? — отвечал я. — Покупайте!» Они так и повисли на отце: «Папа, купи пони, купи!» Мужчина спросил, сколько я хочу. Я знал, что пони уже старый, да и не хотел упустить случая: где мне было дожидаться другого покупателя. Поэтому я запросил совсем мало. Гляжу, он колеблется и говорю: «Его зовут Герцог. Он большой артист и многое умеет». Дети как закричат: «Покажите, покажите!» Я показал им трюк с задачками. Дети так и ахнули. Они были еще маленькие и не умели считать. Поэтому они не знали, угадал Герцог или нет. «Он правильно ответил, папа?» — «Правильно», — подтвердил отец. Он тоже был удивлен.
Я попросил их немного подождать и помчался в пивную за пивом. Герцог был усталый, весь день простоял на солнцепеке, а старался изо всех сил. Когда он мордой поднял кружку с земли и залпом выпил все пиво, что тут сделалось с детьми! Они в восторге прыгали вокруг пони, хлопали в ладоши и кричали: «Еще раз! Еще раз!» Я не мог показать им другие трюки, потому что с нами не было Пепе и его аккордеона. И потом, Герцог уже не мог ни танцевать, ни становиться на задние ноги. Ему это стало не по силам. Да ничего и не нужно было показывать. Отец сдался и купил пони за ту цену, которую я назначил.
Так Герцог попал к тем людям, что сегодня его похоронили. А мы, не зная отдыха, продолжали переезжать с места на место. Так прошло четыре года. Вчера мы приехали в этот городок, потому что завтра здесь начинается ярмарка. Я пошел купить что-нибудь из еды и повстречал эти вот похороны. Из любопытства я заглянул в тележку и сразу узнал нашего Герцога, хотя он был весь усыпан цветами. Я не мог не проводить его в последний путь.
Вот и все, что я знаю о Герцоге. Что было, после того как я его продал, мне не известно. Новые хозяева ни разу не прислали мне весточки. И сегодня были со мной не очень приветливы. Не разрешили мне снять моего старого друга с тележки. Для них я жалкий циркач, который продал своего замечательного пони из-за денег.
Мы дошли до города. На площади сооружали карусели и киоски для ярмарки. Прощаясь со мною, Мариу Титу виновато спросил:
— Я вам не надоел?
Я ответила, что напротив, история Герцога-артиста меня очень тронула. И мне жаль, что я не узнаю ее конца.
Он ушел. Я смотрела ему вслед, пока он не исчез в темноте.
На следующий день что-то заставило меня снова прийти в сосновую рощу, на могилу Герцога-артиста. Его история не шла у меня из головы. Крохотная лошадка была не только «звездой» цирковой труппы, она вошла в жизнь разных людей. Сначала была забавой для взбалмошного помещика, потом стала главным кормильцем бродячих циркачей. А как прошли ее последние годы?
Возле могилы я увидела вчерашнего мальчика. Он взглянул на меня с удивлением. В его глазах читался вопрос: «Зачем вы сюда пришли?» Я заговорила первой:
— Ты, наверное, удивлен? Я была вчера на похоронах.
— Я вас видел, — отвечал он. — Но простите, я вас не знаю.
— Разумеется. Я впервые провожу здесь отпуск.
— Вы знали нашего Герцога?
— К сожалению, нет.
— Тогда почему вы пришли на его похороны?
— Из любопытства. Я никогда не видела, как хоронят лошадей.
— А сегодня?
— Я столько узнала о Герцоге, что теперь мне кажется, будто он мой старый знакомый.
— От кого узнали?
— От Мариу Титу.
— А кто это?
— Прежний хозяин Герцога.
— А-а, циркач!
— Да, он, — кивнула я.
— Он хотел зарабатывать на Герцоге деньги. А когда бедняжка состарился, он его тут же продал.
— Это не совсем так. Не суди о людях сгоряча. Циркач был Герцогу хорошим другом. Все должны как-то зарабатывать на жизнь. А цирковым артистам хлеб нелегко достается.
Мальчик не ответил. Похоже, он не очень-то мне поверил.
— Как тебя зовут? — спросила я.
— Камилу.
— Ты очень любил Герцога, Камилу?
— Он был мой лучший друг.
— Он сразу тебе понравился, как только ты увидал его с Мариу Титу на базаре?