Они встретились посреди лужайки перед домом. Земля под их ногами хлюпала от неимоверного количества воды, которую она не успевала впитывать. Они едва различали друг друга сквозь стену проливного дождя. Но летний ливень был на удивление теплым, и стоять под ним было приятно. Спенсер расплылась в улыбке. Едва ли не первой искренней улыбке, подаренной Летиции. Эта ситуация нравилась ей. И Летиция, стоящая под потоками воды, с мокрыми, прилипшими к лицу и плечам волосами, сияющая непонятной Спенс уверенностью, выглядела невыразимо прекрасно.
– Что ты делаешь? – тихо повторила Спенсер, убирая одну из прядей волос с ее щеки.
Летиция, конечно же, не расслышала ее слова, но она вынула из кармана конверт и протянула его Спенс.
На конверте крупными зелеными буквами было написано «Wimbledon». (Уимблдон англ. Wimbledon Championships – самый престижный из серии турниров Большого Шлема, проходящий ежегодно в июне – июле, в местечке Уимблдон, Лондоне. В 2009 году турнир проходил с 22 июня по 5 июля.)
– Уимблдон? – повторила Спенс и подняла на Летицию вопрошающий взгляд.
– Билеты на двоих до Лондона и обратно, и вип-карты на все корты на две недели! Плюс проживание на территории Всеанглийского Клуба крокета и лаун-тенниса! – прокричала та, не спуская с девушки горящих глаз. Казалось, бушующая вокруг непогода была ей нипочем.
Эта женщина точно сумасшедшая! Подумала Спенсер, чувствуя, что улыбается до ушей.
– Это серьезная заявка на победу, миссис Соллерс! – прокричала она ей в ответ. – А мой отец знает, на что Вы тратите его деньги?
Это был самый неуместный вопрос, который только можно было задать, стоя на улице под проливным дождем и оглушительными раскатами грома. Но Спенсер была спецом по неудобным вопросам.
– К твоему сведению, мое состояние в несколько раз превышает состояние твоего отца! – также криком ответила ей Летиция. – Так что можешь вычеркнуть брак по расчету из списка возможных причин нашего союза!
Спенсер с улыбкой развела руками.
***Конечно, эти две недели на Уимблдоне полностью изменили все. И для одной и для другой это были две недели сказочного счастья. Не потому, что Спенсер с детства мечтала об этом, и не потому, что Летиция, наконец-то, добилась своей цели. А потому, что им было на удивление хорошо вместе. И поняла они это, уже когда вернулись обратно.
***– Дорогая, подай мне, пожалуйста, масло! – попросил Патрик свою жену.
Вся семья собралась за завтраком. Спенсер более не возражала самой себе, когда употребляла по отношению к их троице это название «вся семья». Она сидела по правую руку от Летиции, более не мешая (как ей казалось) ее отношениям со своим отцом. Патрик сидел от жены слева. За весь завтрак он не удостоился от нее даже пары взглядов.
– О! Эти абрикосы определенно созрели! – без причины рассмеялась Спенсер, беря с тарелки пару фруктов. – Хочешь? – спросила она, обращая к своей мачехе самую солнечную улыбку.
– Да, пожалуй! Если ты будешь, то и я съем парочку! – согласилась Летиция.
И хотя разговаривали они громко, и хотя в их поведении не было и намека на сексуальность, у любого, кто на них смотрел, тут же складывалось ощущение, что эти двое находятся в своем обособленном мире, в который не попасть никому постороннему. Такое ощущение сложилось и у Патрика. Он смотрел на свою жену и дочь и не узнавал ни ту, ни другую.
– Летиция, ты подашь мне масло? – повторил он ласково свою просьбу.
Но та не слышала его. Спенсер рассказывала что-то о том, как едят кокосы на одном из островов Новой Зеландии, и Летиция слушала ее, с восхищенной улыбкой, которая присутствовала на ее лице постоянно во время общения со Спенс. Патрик видел, что они были полностью поглощены друг другом, и не знал, что ему делать.
– Похоже, Вы давно не виделись! – наконец, не выдержал он, произнеся свою фразу как можно громче. Только так он мог достучаться до них.
– Извини, дорогой! – рассмеялась Летиция, как ни в чем не бывало, поворачиваясь к мужу. – Что ты хотел?
– Я хотел масла! – с заметным возмущением в голосе ответил он. – А еще я хотел твоего внимания! Вас не было две недели, и я соскучился по вас обеим! Но вы будто продолжаете пребывать там, на своих травяных кортах!
– Папа! Травяные корты! Это что-то! – заворожено произнесла Спенсер, не придавая большого значения его рассерженному тону.
– Мяч летит с такой скоростью по траве! – поддержала ее Летиция, и они опять с головой окунулись в разговор, в котором не было места для Патрика.
***