В ужасе и отчаянии он впился взглядом в опершегося на лопату подметальщика, словно ждал от него подсказки и лишь спустя несколько минут неуверенно проговорил:
— Забыл… Забыл, дружище… Не обессудьте…
— Бывает. — Подметальщик понимающе кивнул. — Я тоже намедни хотел жене что-то сказать, а пока шел домой, из головы-то и вылетело.
— Забыл! — счастливо воскликнул Винце Кишш. — Понимаете, дружище, я забыл!.. Хранил, хранил, а оно возьми да и выпади из памяти, как форинт из дырявого кошелька.
— Если не очень переживаете, — заметил старик, — то оно, может, и лучше. Бывает, приятней о чем-то забыть, чем терзаться попусту. Ну, закуривайте еще! Теперь уж и я заодно подымлю. Я, знаете ли, в последнее время поменьше курить-то стал. Доктор говорит — вредно.
Они стояли по обе стороны большой широкой лопаты и дымили.
— Весна скоро, — сказал немного погодя Винце Кишш. — Я на рассвете слышал, дрозды пели.
— И я слышал. — Лицо подметальщика просветлело. — Я и жене сказал: слышь, говорю, рулады-то выводят, точь-в-точь как в наши детские годы… Вот вы скажите-ка, только по всей правде, разве не так выводят?
— Как не так? — Винце Кишш стряхнул пепел, следя, чтобы тот упал на лопату. — Верно вы говорите, дружище, в точности так и выводят…
