— Нет, — честно сказал Виктор. — Ничего не понимаю. При чем тут отец? Он что, с вами приехал?
— Да нет, он никуда не ездил, — с легкой ноткой нетерпения сказала она. — Это я ездила. Одна. Но приехала давно, утром еще. Так что вы не меня видели. Ошибка, понимаете? Вы номер не тот набрали. Неправильный.
— А какой правильный? — тупо спросил Виктор.
— Ну, откуда же я знаю? — укоризненно сказала она. — Вы у дежурного спросите. Или в справочнике посмотрите. У вас там есть справочник? Не общегородской, а где служебные телефоны. Вы поищите. Удачи вам.
В трубке запиликали короткие гудки, и Виктор ошалело потряс головой. Говорили, говорили… Почти десять минут говорили. И вдруг — раз: «удачи вам». Голос-то у нее какой… Ох.
Виктор разделся, лег на неуютную казенную кровать и стал вспоминать все интонации этого необыкновенного голоса. Он лежал, вспоминал и улыбался в темноте, и что-то в области солнечного сплетения улыбалось и в восторге било легкими прозрачными крылышками, и не давало уснуть, и это было хорошо. Интересно, а соседка спит? А может быть, он и правда говорил не с соседкой?
Виктор повздыхал, поворочался и взялся за телефон.
— М-м-м, — ответила она после третьего гудка.
— Вы что, опять уснули? — удивился он.
— Угу. — Даже при том, что она пока не сказала ни слова, голос ее кружил ему голову.
— А мне не спится, — задушевно начал Виктор. — Вы трубку бросили, а я все лежу и думаю: какая вы, и кто вы, и как вас зовут… А вы спокойно уснули. Как вы могли?
Она пробормотала что-то нечленораздельное, зевнула, чихнула и наконец сказала ясным, твердым голосом:
— Хочу.
И замолчала.
— Что? — поторопил Виктор, жадно слушая ее дыхание.
— Спать, — так же ясно и четко сказала она и опять чихнула.
— Нет, это невыносимо, — огорчился Виктор. — Я вас совершенно не интересую, да?
— Как же, как же, — не очень внятно бормотнула она. — Вполне интересуете. В смысле — очень. Очень-очень. Но потом. Сейчас хочу спать.
Виктор засмеялся, представляя, как она лежит с закрытыми глазами, прижимая телефонную трубку щекой к подушке, и бормочет что-то, вряд ли осознавая — что.
— Как вас зовут? — продолжая улыбаться, спросил он.
— Виктория, — помолчав, ответила она. — Вы соседкин номер не нашли, да? Напрасно. У дежурного спросите, я ж вам говорила, он должен знать. Не надо мне больше звонить. Я боюсь, отец звонки услышит, проснется, а потом до утра не заснет. А ему рано на работу. И мне тоже…
— А где вы работаете? — Виктор понимал, что таким образом не добьется ее расположения, но удержаться не мог — ему необходимо было слушать ее голос.
— В газете, — сонно сказала она и вдруг быстро заговорила ясным голосом, без малейших признаков сна: — И еще в банке, в двух школах, в поликлинике и в этом, как его… в кинотеатре.
— Сколько же у вас профессий? — поразился Виктор.
— Одна. — Голос у Виктории был уже вполне ясный, бодрый такой голосок. Полный слегка прикрытого ехидства.
— И какая же у вас профессия? — осторожно спросил Виктор, учуявший это ехидство.
— Ну, какая в наше время может быть профессия у девушки с моей внешностью? — она уже откровенно смеялась над ним. — Моя профессия почти такая же древняя, как ваша… ведь вы журналист, я правильно запомнила?
— Да, — растерянно сказал Виктор. — Я — да, журналист. А вы…
— Уборщица, — загадочным полушепотом сказала она. — А вы что подумали?
— Министр, — решительно сказал Виктор. — Я сразу подумал: девушка с вашей внешностью в наше время может быть только министром. В крайнем случае — заместителем министра.
— Кошмар, — с тихим ужасом сказала Виктория. — Вы что, правда меня видели?
— Вряд ли, — признался Виктор. — Если вы не та блондинка, которая в соседней комнате…
— Не та. — Виктория вздохнула. — И не блондинка.
— Брюнетка? — обрадовался Виктор.
— Куда уж нам… — Она опять вздохнула, подумала и не очень уверенно добавила: — Хотя скорее темная, чем светлая.
— А еще? — жадно спросил Виктор. — Глаза какие?
— А глаза скорее светлые, чем темные, — с сожалением сказала она. — Ну, что еще… Рост скорее высокий, чем низкий, руки скорей большие, чем маленькие, ноги скорей длинные, чем короткие, нос скорей обычный, чем выдающийся, интеллект скорей выдающийся, чем обычный… Пол скорее женский, чем мужской. В принципе, никаких особых примет.
— Я уверен, что вы необыкновенная красавица, — торжественно сказал Виктор.