Секретарь земской управы при встрече с Антоном Антоновичем только смеялся, радостно заглядывая ему в глаза.
— Что это вы смеетесь? — спросил Антон Антонович.
Секретарь смолк, отвел Антона Антоновича к сторонке и предложил ему дать под вексель в вернейшие руки, земскому подрядчику, две тысячи.
— Ищет! — выразительно сказал секретарь.
Антон Антонович ответил отказом. Секретарь снова стал радостно хохотать, говоря:
— Умница! Голова! Ничего зря сделать не хочет.
Соборный отец протоиерей, сильно подозревавший Антона Антоновича в вольнодумстве, на этот раз послал ему с противоположного тротуара величественное, но благожелательное склонение главы. Местный помощник присяжного поверенного, отличавшийся в качестве "переутомленного интеллигента" рассеянностью, теперь заметил его тотчас нее и пригласил как-нибудь к себе, "выпить и закусить". Сам предводитель, проезжая мимо, помахал Антону Антоновичу кистью руки, по-итальянски: предводитель в прошлом году был в Италии и остался от нее в восторге.
Все эти знаки внимания мужчин, конечно, удовлетворяли Антона Антоновича, но далеко не в той мере, как внимание со стороны дам и девиц. Ну, что такое поклон мужчины? — снимет шапку, и только, тогда как дама или девица при этом еще изогнет шейку, взмахнет ресницами, сложит губки бантиком. Что такое мужские глаза? — буркалы, утомленные писаньем бумаг или налитые водкой, а женские глаза — палитра красок и музыка выражений. Что представляют собою мужские речи? — "заходите выпить", "дайте под вексель". А женщины! Речь их так и ластится, так и щекочет! "Заходите. Мой Мишель вас так уважает", — сказала податная инспекторша с бирюзовыми глазами. "Ах, как я за вас рада, как рада, мил… ах, что я! добрый Антон Антонович!" — воскликнула воинская начальница с глазами из агата. Но лучше всего была тоненькая дочь водяного инженера, которую Антон Антонович встретил на улице вместе с ее очень полной мамашей.
— Правда ли, батюшка, что ты от нас в Китай хочешь уехать? — в шутливом гневе воскликнула мамаша.
— Собственно, в Китай я не собираюсь…
— Вздор, вздор! Ни в Китай, ни в Японию тебе незачем таскаться! — все так же в шутку гневаясь, перебила мамаша.
— Не уезжайте, — музыкальным голоском сказала и дочь.
У Антона Антоновича забилось сердце.
— Вместо Китая приходи-ка сегодня вечером к нам. Слышишь? — шутливо командовала мамаша.
— Приходите, — сказала и дочь, и на этот раз ее голос был не только музыка, но прямо чары.
Сердце Антона Антоновича затрепетало, и он молча поклонился в знак согласия.
IV
Вечером в назначенный час Антон Антонович явился к водяному инженеру, где весь город был в сборе.
— Весьма рад! — коротко приветствовал его хозяин, человек более похожий на улей, которому прицепили бороду и просверлили глаза, чем на чиновника водяного департамента. Несмотря на краткость и кажущуюся сухость приветствия, хозяин смотрел на Антона Антоновича почти так же приветливо, как если бы Антон Антонович был подрядчиком по очистке местной судоходной реки от корчей.
— Вздор, вздор, батюшка! Нечего тебе в Китай ехать! — встретила Антона Антоновича хозяйка. — Поди-ка в гостиную; там моя Сонечка у тебя давно что-то спросить хочет из твоей географии.
И хозяйка, взяв Антона Антоновича за рукав, отвела его в гостиную и посадила па маленький диванчик рядом с Сонечкой.
Сонечка сидела справа. Не прошло несколько секунд, как слева на кресле очутилась еще девица, дочь исправника, с удивительно белыми ручками. Мгновение — и напротив сидела дочь акцизного надзирателя, обладательница жгучих черных глаз. Еще мгновение — рядом с дочерью акцизного надзирателя появилась дочь казначея, такая маленькея, что ее можно было проглотить, как конфетку. Антон Антонович чувствовал себя солнцем, вокруг которого вращаются планеты одна другой очаровательней, и блаженствовал. Он даже не замечал, что в сфере его влияния время от времени появляются, кроме планет, также и кометы, в виде мамаш. Кометы заходили в гостиную под посторонними предлогами — закурить папиросу, поправить перед зеркалом прическу, посмотреть альбомы, а в сущности — чтобы полюбоваться Антоном Антоновичем, недюжинные качества которого наконец были признаны всеми. Антон Антонович не замечал комет, но зато планеты влияли на него еще сильней, чем он на них.
— Расскажите нам что-нибудь про Китай, — музыкальным голоском обратилась к Антону Антоновичу Сонечка, сидевшая справа.
— То есть как это про Китай? — ответил Антон Антонович, плохо понимая, что он говорит: до того музыкален был голосок.