— А честно говоря, Вера, ты от него столько всего натерпелась, он столько из тебя крови попил, этот неудачник, — тут он замолчал, потому что понял, что это не те слова, которые она хотела бы сейчас услышать. А нужных слов он не знал.
— К тебе сейчас можно? — спросила она без интереса.
— Да, но… наверное, не стоит, — он вздохнул. — У меня как-то совсем нет настроения…
Она кивнула.
— Вообще-то у меня тоже. Я поживу у мамы… Пока!
— Пока! — он сухо поцеловал её в щёку, и они разошлись.
24 июня 2002 г.
Яков
Заранее прошу прощения у моих друзей и знакомых, кого этот рассказ может неприятно задеть или даже обидеть. Он был написан совсем не для этого. Если же мои извинения впоследствии будут вами отвергнуты… то подумайте, а к добру ли ваша непримиримость и категоричность суждений?
…Ты знаешь, из всего христианства мне нравится один лишь Люцифер.
(Из разговора в лифте)
Назвав противника лжецом, ты не сделаешь свои убеждения более истинными.
«Разговоры под землёй», гл. 2.
На улице подходят ко мне две женщины в летах.
— Молодой человек!
— Да? — я сижу на скамейке и, блаженно жмурясь, греюсь на солнце.
— Как вы думаете, то, что происходит сейчас вокруг нас, это правильно? Вот там война идёт…
— Нет, — кратко отвечаю я.
— Хотите, я дам вам журнал, в котором объясняются многие вопросы и который поможет вам сделать жизнь лучше?
Я в хорошем настроении. Евангелический журнальчик мне совсем не нужен, но не хочется обижать старушек.
— Давайте.
— Нет. Журнал я вам не дам. Он денег стоит, а вы, я вижу, совсем наплевательски ко всему этому относитесь.
Увы.
Часом позже. Я приближаюсь к подъезду своего дома и вижу двух старух (других, понятное дело), рассматривающих кодовый замок.
— Молодой человек, — лучезарно улыбаясь, обращается ко мне одна из них, — разрешите нам войти.
— Зачем? — хмуро вопрошаю я.
— Мы ходим по квартирам и разговариваем с людьми о Боге, — торопливо объясняет старушка. Вторая ходокиня по квартирам молчит, но вы, наверное, знаете, что так всегда бывает у этих пристающих к нам на улицах парочек: одна говорит, вторая несёт сумку с журналами и молчит. Разделение труда, по всей видимости.
— Нет, не надо, — отрезаю я.
Старуха возмущённо вскидывает руки:
— Может быть, это вам не надо, а всем остальным как раз надо!
Ну-ну.
Последний день отпуска Яков решил провести дома, просто проваляться целые сутки на диване и ничего не делать. Разве что книжку почитать, вино попить. И послушать музыку, конечно. Яков подтащил к дивану маленький столик, поставил на него откупоренную бутылку и вазу с шоколадными конфетами. «Со стороны, наверное, сказали бы, что я алкоголик и сластёна», — усмехнулся про себя Яков. Потом он включил музыкальный центр и задержался у стойки с компакт-дисками. Свой музыкальной коллекцией Яков гордился. Палец пробежал по нескольким дискам «Лакримозы», «Битрэй Май Сикритс» и «Дримз ов Сэнити» и остановился на альбоме Мэрилина Мэнсона «Антихрист Суперстар». Яков не очень-то любил Мэнсона, но иногда его было приятно послушать под соответствующее настроение. А настроение сегодня было как раз подходящим: последний день отпуска — мрачное дело, понимаете ли.
И вот Мэнсон застонал по пятидесятиваттным колонкам и сабвуферу. Яков любил слушать музыку достаточно громко, и иногда ему даже казалось, что стены комнаты сжимаются и расширяются вместе со звуковыми волнами. Яков развалил своё тело на диване, пригубил вино и расслабился. Соседние квартиры пустовали, а соседи снизу и сверху никогда ещё не жаловались на громкую музыку, поэтому можно было действительно расслабиться и ни о чём не думать. Хотя иногда приходили и непрошенные мысли. Например, о ней. Если он не позвонит ей сегодня, то и она ведь не позвонит. А Яков не хотел сегодня никому звонить, даже ей. Наверное, в их отношениях что-то испортилось, но… Вон, мысли!
«Ангел с крыльями в струпьях». Вообще, иногда задаёшься вопросом, достаточно ли нормален господин Мэнсон? Но скорее всего, что он нормальнее большинства из нас, просто имидж такой. Имидж, бизнес, деньги.
Из блаженства Якова выдернули громкие стуки в дверь.
— Ну кто там? — он приглушил музыку и пошёл в прихожую.
Лучше бы Яков продолжал лежать на диване и слушать музыку. Потому что, как только дверь была открыта, Яков получил сильный удар в лицо. Упав, он успел подумать: «Грабители».