Вадим жмет плечами и ничего не отвечает.
— И что делать? Откуда позвонить?
— Я могу с телефона-аппарата позвонить… — мнется Костя.
— Иди. — машет рукой толстяк, словно барин, отпускающий своего лакея. — И это, слышь… если не придешь, я тебя найду. Найду и тогда… мы тебе всей толпой очко на британский флаг порвем, на пленку это запишем и…
— Я вернусь, вернусь. — быстро произносит Костя.
Он выходит, а в зал заходит Миша. Тупо смотрит на нас, потом спрашивает у толстяка:
— А где эта, ну… блин… — он щелкает пальцами, пытаясь вспомнить и ему это удается. — Эта, Инга где?
Толстяк пожимает плечами.
— Зачем она тебе?
— Хочу узнать, где нацвай стоит?
— Нацвай? — толстяк удивлен. — У нее есть нацвай? А тебе он зачем?
— Кофе хочу.
Я начинаю хихикать, а толстяк озадаченно чешет затылок:
— Нацвай и кофе? Это как у Пелевина «балтийский чай»?
— Нацвай — это и есть кофе…
— ???
Я хохочу, глядя на уже начинающего что-то подозревать Мишу. Смеясь, выхожу мимо него в коридор и вижу выглядывающую из ванны Машу. Желание получить свою долю удовольствия возникает мгновенно — я захожу в ванную.
Маша почти голая — из одежды на ней только лифчик, который я пытаюсь снять. Она только делает вид, что сопротивляется, от ее тела исходят такие флюиды похоти, что я уже отъезжаю.
— Ну же, малыш, помоги мне. Вот так. Ух ты, какие они у тебя… смачные. Где ж такие закрома Родины раздают? А ну, повернись. Что? Как это не хочешь? Кто? Не знаю я, где Миша. Нахрена мне Миша, когда есть ты. Давай, становись. Погоди, я щеколду задвину. Так, так… пониже чуть-чуть. Вот так. Так, так. Хорошо, хорошо… двигайся. Быстрее, быстрее! Давай, малыш, давай! Дааааа…
Странно, еще несколько минут назад она казалась мне симпатичной, а теперь совершенно не нравится.
— Что? Миша не убьет, я его сам убью, если надо будет. Он кто, твой парень? А кто?… Кто?!.. Брат?!..
Выхожу из ванной и слышу вдогонку тихое:
— Шурик, позови сюда Шведа…
Шлюха. Грязная шлюха.
Чувствую брезгливость и желание отлить. Поворачиваюсь к двери рядом и толкаю ее. Сначала мне кажется, что у меня очередной приход, потом — что это какая-то шутка. Словно кукла, надоевшая ребенку, на куске провода, привязанном к трубе, висит Инга. Язык вывалился наружу, лицо искажено гримасой страха…
Тело покачивается — я зацепил его немного, когда открывал дверь.
Маятник на часах — кончается завод и он останавливается…
— Твою мать… — шепчу я. — Твою мать! ТВОЮ МАТЬ, ДУРА!!!
На крик сбегаются все. Молча толпятся перед туалетом, смотрят на самоубийцу и ничего не делают.
Один тапочек упал с ноги и валяется возле унитаза. Я поднимаю его и пытаюсь одеть на голую ступню.
— Обиделась, что ли? — недоуменно бормочет Вован. — В натуре, дура.
— Ее снять надо… — говорит Швед.
— Какой нахер снять! Ментов надо вызывать. — произносит толстяк и снимает очки. Протирает их, снова надевает и сплевывает на пол. — Чего это она?
— Истеричка. — цедит сквозь зубы Вера. — Психованная дура.
У меня получается надеть тапочек — я поворачиваюсь и смотрю на лица всех стоящих передо мной, прислонившись к косяку двери.
Скорбь, ужас, страх, раскаяние… — туфта. Ничего такого нет. Только разочарование от испорченого вечера. Вряд ли кто-то из них способен адекватно оценить ситуацию.
Инга, Инга… Ты хочешь, чтобы вечеринка удалась? Хочешь?
Хочешь?!
— И что делать будем? — Маша поправляет прическу и смотрит на толстяка.
Тот жмет плечами и переводит взгляд на меня. А что я? Я тоже не знаю, что в таких случаях надо делать.
— Может, помянем их? — спрашивает Игорь.
— Кого «их»? — интересуется толстяк.
— Ингу и моего дедушку. Они…
— Ты, ублюдок, уже достал меня со своим вонючим дедушкой… — произносит толстяк и сжимает ладонь в кулак. Игорь отшатывается в сторону и тут раздается голос Кости возле входной двери:
— Парни, кто будет кокс?
— Наконец-то. — восклицает толстяк. — Ну ее к черту, эту дуру. Пошли…
Он поворачивается вместе со всеми и видит то, что я увидел сразу, как только Костя вошел в квартиру.
Парень стоит, широко расставив ноги. Языком он облизывает уже распухшую губу, в одной руке у него заветный пакетик, а в другой…
Я не разбираюсь в пистолетах, но чувствую, что это не простая «газуха», а настоящий боевой пистолет. Вижу по его глазам, по его поведению.
Откуда у него пушка? Почему он так быстро вернулся? Что он хочет?