…Хей, поц, сказал он Максу, почему ты с ней не познакомишься? Если она тебе нравится, познакомься с ней!
А если она… если она несвободна, спросил Макс.
Ну и что? Тебя ни к чему это не обязывает. Зато ты сможешь общаться с ней, а не бегать сзади, как распоследний лох.
Как с ней познакомиться, спросил Макс. Она же не такая, как другие, я просто не смогу говорить ей всю туфту, которую втираю всяким девкам.
Ну ты даешь, поц! Просто подойди к ней… товарищ при этих словах изобразил непринужденную походку; подойди к ней и скажи «Привет». Давай, братуха, дерзай и ничего не бойся. Попытка не пытка, как говорил Берия…
И Макс решился. В конце концов, подумал он, что плохого в том, что я скажу ей «привет»? Если она ответит, я заговорю с ней, а если не ответит… что ж, на нет и суда нет.
Он полночи не спал, ворочался в кровати, а в шесть часов уже был на стадионе. Минут десять он сидел на трибуне и наблюдал за пока еще немногочисленной группой бегунов, а потом решил пробежать пару кругов, чтобы остальные не сильно обращали на него внимания. Всего пару кругов, подумал он, а потом она придет и я поздороваюсь с ней. От ее ответа сейчас зависит, буду ли я бегать дальше, или брошу к черту это занятие.
Легкой трусцой он пробежал два круга и посмотрел на часы: без пяти семь. Не может быть! Неужели она сегодня не придет? Макс начал волноваться.
Она пришла в семь часов и Макс уже прикинул, что пока она будет разминаться, он успеет обежать почти две трети круга и поравняться с местом, где она обычно стояла. Он обрадовался и даже почувствовал некоторое волнение, которое, он был уверен, должно увеличиваться пропорционально уменьшению расстояния между ними.
Но планы неожиданно пришлось менять, потому что девушка не стала разминаться, а побежала сразу!
Теперь у Макса было два пути: остановиться и дождаться ее — полминуты максимум — либо бежать дальше и успеть догнать ее за пять кругов.
Решение Макс принял, не раздумывая. Если судьба хочет проверить его на прочность… что ж, он докажет ей, что достоин. И он побежал.
Два первых круга были довольно удачными: он сократил расстояние наполовину и усталости особой не почувствовал. Усталость пришла на третьем круге, когда он, воодушевленный маленькой победой, решил увеличить скорость.
Сначала почему-то стали неметь икры ног. Макс не обратил на это особого внимания, решив, что это пройдет само собой, но пробежав еще десяток метров, он почувствовал в области лодыжки небольшую боль, похожую на боль от растяжения мышцы. Макс сжал зубы, полуприкрыл глаза и продолжил бежать, но через несколько секунд рот открылся сам собой, потому что легким уже не хватало воздуха.
Асфальт мелькал под ногами конвейерной лентой; у Макса мелькнула мысль, что он сам стоит на месте, а двигается беговая дорожка под ним.
И ноги были такими тяжелыми, что, наверное, сзади него оставались вмятины на асфальте.
Пятьдесят метров… сто метров… половина круга… расстояние сократилось на мизер, а пот тек обильно, как никогда. К боли в голове добавилось покалывание в лопатке. Появился страх, липкий и какой-то животный. Макс вспомнил своего лечащего врача. «Никаких перегрузок! Два-три круга трусцой, если почувствуешь усталость, сходи с дорожки!»
Никаких перегрузок!
Но девушка так близко. Немного пробежать, совсем чуть-чуть. Немного… чуть-чуть… чуть-чуть прибавить скорость…
И боль прошла. Отовсюду. Макс не чувствовал свое тело, ветер сдувал с лица капли пота и врывался в открытый рот… до девушки оставалось всего двадцать-двадцать пять метров.
Боль отступила на пару минут, а потом набросилась с новой силой. Сначала стало темнеть и Макс подумал, что тучи закрыли солнце. Только на небе не было ни единого облачка. Солнце по-прежнему светило ярко, рядом бежали люди и никто не обращал внимания на то, что парня шатает из стороны в сторону. Ему едва удавалось сохранять скорость, равную скорости девушки, но сократить дистанцию было выше его сил. Предметы стали расплываться и вскоре Макс видел лишь темно-синее пятно где-то впереди, ориентир, глядя на который, он продолжал бежать.
Они пробежали вместе три с половиной круга и Максу уже казалось, что он никогда не сможет ее догнать. Все сильнее и сильнее организм требовал остановки и Макс сам себя убеждал, что лучше остановиться и дождаться ее на последнем витке. Но какая-то малая часть его «я» упорно заставляло тело двигаться, наплевав на состояние Макса. В ушах стоял гул и в этом гуле Максу слышался женский голос, отчаянно кричавший «Run, Forrest, run!». И ничего не оставалось Максу, кроме как выбрасывать ноги вперед: левая, правая, левая, правая… быстрее, еще быстрее…