Центральная панель управления не работала, Сергей безуспешно водил правой рукой по многочисленным тумблерам и датчикам — ни один из них не реагировал. Хотя нет… один прибор работал. На небольшом электронном табло мигая, горели цифры 19:28. Это был датчик расхода кислорода. После аварии его осталось всего на двадцать четыре часа, и девятнадцать с половиной часов уже прошло. Где же юпитерианцы?!
— Юпитер, мне нужна помошь! Звездолет «Победитель» с планеты Земля потерпел крушение в трех…
— Сережа! Сережа, пошли кушать! — в дверях отсека управления стояла женщина в цветном кухонном переднике. — Пойдем, потом доиграешь.
Мальчик лет семи повернулся, со вздохом снял наушники и положил их возле музыкального центра, в который неожиданно превратилась центральная панель управления.
— Мам, я еще чуть-чуть…
— Никаких чуть-чуть. Уже половина восьмого, все за столом. Пошли.
Мальчик вздохнул еще раз и вышел из детской комнаты. Молча прошел на кухню и уселся на свое место.
— Ну что, джедай, разгромил Дарк Вейдера? — с улыбкой спросил отец, но ответить Сережа не успел.
— Он сегодня никого не громил, а два часа просил Юпитер о помощи. — влез в разговор двенадцатилетний Ромка, брат Сережи, и обидным противным голосом передразнил его. — Юпитер, Юпитер, помогите. Эх, ты! Джедаи помощи не просят.
Сережа покраснел и негромко пояснил:
— У меня воздуха не хватало, поэтому и просил.
— Пукнул, наверное, в комнате! — расхохотался Ромка.
У Сережи навернулись слезы, еще немного, и он, наверное, не выдержал бы, но отец строго посмотрел на Ромку и тот замолчал.
— И что Юпитер, помог? — серьезным тоном спросил отец.
Сережа шмыгнул носом и покачал головой.
— Не-а. Я думаю, они боятся.
— Конечно, боятся. Письменный стол и музыкальный центр — это не шутки. — прыснул Ромка и вновь замолк под грозным взглядом отца.
Мама разложила по тарелкам макароны с котлетами и все принялись за еду. Ели молча, тишина прерывалась лишь стуком вилок о тарелки… Внезапно отец замер, к чему-то прислушиваясь. Вся семья, заметив поведение главы семейства, тоже прекратила есть.
Какие-то странные звуки доносились из глубины квартиры — отец резко встал из-за стола и направился к выходу. Вслед за ним вскочил Ромка, потом Сережа и мама. Через несколько секунд кухня была пуста.
Звуки доносились из детской. Отец распахнул дверь и увидел, что музыкальный центр мигает всеми лампочками, какие у него были. Из наушников доносились какие-то всхлипы.
— Почему не выключил центр? — строго спросил отец.
— Я его не включал. — растеряно ответил Сережа.
— А кто его включил? — отец направился к письменному столу. Он явно был недоволен.
— Не знаю. — Сережа посмотрел на маму в поисках поддержки.
— Витя, но он действительно не включал центр. Мы вместе вышли из комнаты и центр был выключен. — мама была в недоумении.
— Тогда кто его мог включить? — буркнул отец.
— Юпитериане. — засмеялся Ромка. — Прилетели, наконец.
Он растопырил пальцы, поднял руки вверх, изображая ими антенны и, копируя возможный юпитерианский голос, продекламировал:
— Здддравввствввуй, ззземлллянннин. Мммы пррришллли ннна ппомммощь. У тттебббя сссломммалассссь ннножжжка писсссьменнноггго ссстоллла, мммы ее поччччиннниммм…
В это время отец попытался выключить центр — нажал кнопку «power», но это не помогло. На центре вообще не работала ни одна кнопка. Удивленный папа пошел на крайнюю меру — выдернул из розетки шнур и теперь с растерянным видом смотрел на продолжающий мигать центр.
— И кто мне объяснит, что это все значит?
Все уставились на отца, держащего в руке шнур питания и молчали. В тот момент, когда отец набрал в грудь воздуха и открыл было рот, чтобы спросить кое о чем своего младшего сына, из наушников донеслись громкие шипящие звуки. Достаточно громкие, чтобы можно было их разобрать.
— Говвворррит Юппиттер. Пилллоттту зввввездддолетттта «Побббеддддителлль». К ваммм наппправвввляетттся ссспассссаттттельннный ррремммонтнннный крррейсссеррр «Зззоххххазззз». Сссообщщиттте ббболллее тточччные кооррррдинннаттты. Пррриеммм.
Отец так и замер с открытым ртом. Мама смотрела на Сережу, а Ромка переводил взгляд со шнура на центр, который никак не должен был работать, и на младшего брата, который никак не смог бы это подстроить. Никто не мог вымолвить ни слова.