Куба открывает бутылочку и высыпает на ладонь несколько таблеток серого цвета.
— Что это за дерьмо? — спрашивает он, словно ничего не происходило. Мишаня наклоняется и смотрит на таблетки.
— Это амфетамин какой-то. — авторитетно заявляет он и Куба с сарказмом интересуется:
— Да? Амфетаминов вообще-то много. Какой именно?
— Нуууу… — тянет Мишаня и предлагает, — давай попробуем…
Настя обнимает меня за шею и нагинает голову вниз.
— Спасибо. — шепчет она мне в ухо и я вздрагиваю, когда ее губы касаются моей кожи. Она понимает причину и чуть отстраняется, глядя в сторону. Мне жаль ее — клеймо «соски» будет преследовать ее до конца жизни. Это даже парадоксально — я отдаю себе отчет в том, что терплю ее прикосновения только потому, что накуренный.
Мишаня берет с ладони Кубы две таблетки и бросает их себе в рот. Куба делает тоже самое и протягивает пузырек с таблетками Мулу. Тот отрицательно машет головой и достает из дипломата другую бутылочку. Там тоже таблетки, только другого цвета.
— Балдеем последний раз. — громко говорит он. — Пробуем всё, чтобы знать ощущения и разобраться, что к чему. С завтрашнего дня торчать прекращаем. Теперь мы диллеры. Назад ходу нет.
Он сыпет на ладонь две таблетки и бросает себе в рот.
— Веня, выбирай себе и… своей девушке. Она теперь с нами.
— Я не… — я дергаю Настю за руку и она всё понимает. — Я лучше покурю.
— Курить не надо, с планом и так все понятно. Таблетки, бумага…
— Какая бумага? — сразу спрашиваю я.
— Там, в кожаной папке промокашки, судя по всему, это ЛСД. Тебе четвертинки хватит. Ей — тоже.
— Я попробую. — говорю я, удивляясь своей решительности.
Это ведь первый и последний раз. Больше никакой химии, мы теперь диллеры. А пробовать надо. Надо для бизнеса.
— Что ты будешь? — жестко спрашивает Мул у Насти. Такой тон… отрицательного ответа не будет. Просто не должно быть отрицательного ответа. — Выбирай!
— Я… я не знаю…
Ну же, девочка! Я нагинаюсь и вытаскиваю папку. Вот эти листки. Я отрываю половинку от одного и запихиваю в рот. Вкус напоминает что-то медицинское, горьковатое и немного обжигающее нёбо. Это первый и последний раз. Надо. Надо попробовать, чтобы знать.
Мул роется в чемодане.
— Кокаин, героин? Мескалин, экстази?
Я тщательно жую бумагу — слюны во рту очень много и жевать не трудно. Смотрю на Настю — а та со страхом смотрит на роющегося Мула. Чего ты боишься? Того, что придется попробовать таблетки? Это же первый и последний раз!
Говорить не хочется, я просто, как мне кажется, подбадривающе, машу ей рукой и подмигиваю. Она робко улыбается и жмет плечами.
— Настя, — говорю я. — Настя, я сам химию никогда не употреблял. Надо один раз попробовать. Чтобы знать. Первый и последний раз. И можешь считать, что проблемы с Олегом больше не будет. Я тебе гарантирую. Первый и последний…
— Кокаин! — решительно говорит Настя.
Мул смеется и достает пакетик с белым порошком.
— Мул! — зову я его. — Чем отличается героин от кокаина?
Секунду Мул размышляет, затем смеется опять.
— Веня, сто пудов, ты сейчас вспомнил «Криминальное чтиво». Да?
Я тоже хохочу. Мул — красавец! Словно мои мысли читает.
— Да, братан, я вспомнил, как телка перепутала кокаин с героином!
— Я смогу отличить, не бойся. — Мул зубами надрывает пакетик и начинает сыпать порошок на пачку сигарет, по ходу тихо объясняя Насте, как вдыхать кокаин в нос.
ЛСД совсем не вставляет. Мертвая тема. Терпения ждать у меня нет, я уже выплюнул изжеванную промокашку и наблюдаю за Кубой и Мишаней. Первый уселся напротив алтаря, скрестив ноги, и что-то шепчет, глядя на статуэтку. Мишаня засунул пистолет за пояс и гладит его, словно телка половой член ласкает. Их прет, а меня нет! Я тоже хочу мескалин, или что там они пробовали. Тянусь за бутылочкой и Мул останавливает меня в тот момент, когда я откручиваю пробку.
— Веня, не смешивай!
— Меня не прет! — капризно говорю я. — Я одну всего.
— Не прет? — усмехается Мул, попутно деля кучку Настиного порошка на две полоски.
— Нет. Нет! — уверенно говорю я.
— Тогда еще дозу добавь.
Пошли они к черту! Я не на шутку обижаюсь на них. Хватаю — не беру, а хватаю — оставшуюся половинку и запихиваю в рот. Никакой реакции…
Всё происходит мгновенно. Ничего… ничего… и вдруг взрыв! Фейерверк! И мысли, словно молниеносные вспышки, мелькают в мозгу и гаснут, потому что я не могу выбрать ни одну из них, чтобы осознать ее полностью. Это нечто! Мне бы диктофон, чтобы записать все, а потом восстановить и обработать…