В 15.30 мобильник Аркадия Борисовича сигнализирует о получении очередной SMS-ки. Редактор достает аппарат из кармана. Снова от Мухина... Кстати, почему они еще не здесь? Небось, давно уж в Москве, где же их носит?
"Задержались, проблемы с машиной. Порвался ремень ГРМ. Добирались до сервиса, чинили. Выезжаем только сейчас".
"Ну ты подумай, то понос, то золотуха! - возмущается шеф, - Ну не бывает так само собой. Просто не бывает! Тут без какого-то крупного раздолбайства с вашей стороны не обошлось - это сто процентов! Ну, погодите, будем вам вздрючка, когда приедете!"
Жара немного спала. Появились на небе и облака. Кирилл шел по улице. За неимением какой-либо другой, более осмысленной на данный момент, тактической цели, он решил пойти сорвать еще пару бумажек с объявлениями о своем розыске. Ибо потребность в бумаге оставалась актуальной, поскольку желудок успокаиваться не желал. Наверняка же эта листовка была не единственной. Надо посмотреть повнимательнее... И верно! Вон на стене дома белеет бумажный листок! Кирилл подошел.
"РАЗЫСКИВАЕТСЯ..."
Только это объявление было без рисунка... Да и текст другой!
"...преступник по кличке Шотландец. Громит автомобили.
Особая примета: ходит без юбки."
Подул прохладный ветерок.
Где-то еще через полчаса на небе были уже не облака, а тучи, а ветерок из прохладного превратился в холодный и пронизывающий. Никогда еще Кирилл не видел, чтобы погода так быстро менялась. Вскоре он всерьез задумался: не стоит ли снова сделать себе юбку из обоев? Или штаны, если получится. Голые ноги начали мерзнуть... "Зайду куда-нибудь, погреюсь, - подумал он, - А если обои попадутся, может и одежду сделаю". Неподалеку был, как раз, подходящий дом - явно старый, в котором, значит, должны быть и обои на стенах. Кирилл открыл дверь в подъезд... И вовремя! Вдалеке послышался знакомый звук - удары мяча об асфальт. Кирилл поскорее заскочил в подъезд и захлопнул за собой дверь. Чертов мяч! Опять он вышел на след! Звук шлепков по асфальту приближался. Кирилл стоял у двери, не двигаясь, боясь создать лишний шум. Стук мяча послышался совсем рядом и вдруг затих. А потом прогремел упругий удар в дверь. Потом еще. Мяч колотился в дверь! Хорошо, что она открывалась из подъезда наружу. Но, все равно, на всякий случай Кирилл крепко ухватился за дверную ручку. После нескольких ударов стук в дверь прекратился. Мяч, судя по звуку, снова скакал по асфальту напротив подъезда. Удары становились все реже и громче... Словно мяч набирал высоту... Сверху в подъезде послышался звон разбитого стекла, а вслед за тем - шлепки по ступенькам вниз. "Запрыгнул в окно!" - понял Кирилл. И тут у него снова скрутило живот.
Часа в четыре Аркадий Борисович сам набрал мобильный номер Кирилла Мухина. И случилось чудо! После пары длинных гудков в трубке прозвучало:
- Алло.
- Алло, Кирилл!
- Кто? Плохо слышно.
- Кирилл, это Пискаренко! Где вы?
- Здравствуйте, Аркадий Борисович!
- Где вы находитесь?
- Очень плохо слышно.
- Я говорю: где вы?
- Это Тимур.
- Тимур?! Тимур, ты слышишь меня? Я спрашиваю: вы где? Далеко от Москвы?
- Кирилл в кусты побежал, у него живот скрутило.
- Но вы едете? Когда в Москве будете?
- Плохо слышу вас.
- Вот черт! - Аркадий Борисович встал, подошел к окну, - Сейчас слышишь?
- У нас тут поломка была, так что задержались.
- Но вы где сейчас?
- Часам к семи приедем!
На этом связь оборвалась.
"Вот и славно, - подумал майор Василий, закрыв файл фонограммы и убрав мобильник Кирилла в ящик стола, - Этот рабочий момент мы утрясли".
"Вот славно-то! - сказал сам себе Аркадий Борисович, - К семи они теперь, видите ли, приедут! Нет уж, ребята, это без меня. Я вас тут до семи дожидаться не буду. В печенках у меня уже сидит эта ваша экспедиция и ваши розыски! Три дня я вас не видел и еще сто лет бы не видеть..." Шеф достал бутылку водки и начислил себе грамм пятьдесят. Прикинул: "Приедут в семь. Значит, если Мухин и подготовил материал, в номер поставить его сегодня получится уже едва ли... Хотя, смотря какой материал... Но, вообще, трудно себе представить, что он там такое мог так долго выяснять... А вот за неоплаченный телефон... равно, как и за украденный, потерянный, забытый дома - не важно, всех разъездных буду отныне штрафовать! Так всем и объявлю". Однако, Виктору Кимерскому, выпускающему редактору, незадолго до своего ухода Аркадий Борисович сообщил, что часам к семи грозился вернуться Мухин, ездивший в Велис, и надо будет глянуть, что за материал он оттуда привез. В свою очередь, Виктор напомнил шефу, чтобы тот не забыл, придя домой, посмотреть, что там поназаписывал за сутки его чудесный DVD-TV-аппарат. Но об этом можно было и не напоминать. Аркадию Борисовичу и самому не терпелось добраться до дома и посмотреть запись.
На улицах Велиса темнело. Температура же, по субъективным ощущениям Кирилла, упала чуть ли не до нуля. После того, как, выскочив из подъезда, ему в очередной раз удалось оторваться от проклятого футбольного мяча, он некоторое время отсиживался в другом доме. Там ему удалось найти подвальное помещение без окон, в котором можно было зажечь свет. В этом подвале никакой мяч его достать не мог. Он провел там несколько часов и даже немного вздремнул, но холод, в конце концов, сделался невыносимым. Некоторое время Кирилл размышлял о конструкции электрообогревателя. Ведь электричество-то в его распоряжении имелось. Но ничего конкретного придумать не смог. И тогда он снова вышел на улицу в отчаянной попытке найти какое-нибудь спасение от холода - или что-то, во что можно завернуться, а еще бы лучше - теплое помещение. Теплое помещение... Тут Кирилл вспомнил, как ГИБДД-шники, приглашая их с Тимуром зайти к ним в домик, рассказывали почему-то про какую-то печку, а он, Кирилл, еще удивлялся: "Печку летом топите?" А тут - вон оно как... Это что ж, значит, в этой замечательной стране чудес часто такое - морозы летом? Возникла предательская мысль: пойти и сдаться ментам. А что, альтернатива-то какая? Все равно поймают - ну, завтра, ну, послезавтра! Что ж, разве лучше - взять и самому ночью замерзнуть, на хрен? Было уже почти совсем темно, когда вконец окоченевший и близкий к помешательству журналист увидел перед собой аккуратное новенькое двухэтажное здание с вывеской "Pedrillo". Во всех окнах второго этажа горел свет. На стене здания висел плакат - большой, в человеческий рост, плакат с изображением человека в дурацком колпаке и шутовской одежде, с надписью: