Интересное кино. А мы-то при чем?
— Когда у коровы хотят взять молоко, ей сначала дают травы, — говорит Маду.
А, вот оно что! Молодец, Маду. Лобовая атака. Прямо Покрышкин.
— И сколько же травы хочет твоя корова?
— Много травы — хорошее молоко.
— Ага. А не рановато ли ты хочешь накормить корову?
— Если корова вышла на траву, она должна есть.
— Много?
— Средне. Как все коровы.
Снова — неопределенное взбивание подушки.
— Говори.
— Если Маду скажет Тото: «Тото, вот тебе триста долларов, иди и собирай „траву ста сыновей“», — Тото не будет смеяться.
— Да… Думаю, Тото будет плакать от счастья.
— Тото не будет плакать. Он спокойно возьмет деньги и не будет бояться змей.
Они ему сердце согреют.
— Нет, Маду. Ты, конечно, извини, но триста долларов — это многовато.
— Маду может попробовать договориться с Тото за двести девяносто пять.
У Маду пятеричное мышление, по числу пальцев на руках и ногах.
— Дорогой Маду, к сожалению, мы не можем дать тебе даже пяти долларов, — говорит слегка озверевшая «Его жена». — Даже одного. Понимаешь? Это странно — отдать тебе кучу денег просто так на год. За какую-то траву. Которая нам к тому же не нужна. И потом подумай: приедем мы или нет? Приедешь ли ты? За год может все измениться.
На лице Маду боль. Он как бы говорит: «Эх, Его жена, Его жена, такую песню испортила!» Маду смотрит на море. Бормочет себе под нос что-то подкожное, гвинейское. Потом произносит. С мейерхольдовской экспрессией:
— Когда Маду приедет в Уасу, его обнимет жена. И его обнимут шесть детей. Они теплые. Маду ляжет на пол, и шесть маленьких детей будут ползать по Маду, обнимать Маду и целовать Маду. Это хорошо, когда дома много детей. Они теплые.
Хорошо, конечно, особенно если десять месяцев в году их, теплых, не видеть.
— Маду уговорит Тото без денег.
Вот это правильно.
— Но Шеф-муж и Его жена за это купят у Маду тамтам. Он недорогой.
Еще тамтама нам не хватало! Начинается торговля. Причем она изначально ведется с тем условием с нашей стороны, что тамтам нам категорически не нужен и мы его не купим не только за пятьсот долларов, но и за пять. Торговля продолжается четыре дня. Приемы, используемые Маду, удивительны. Мы узнаем, что звук тамтама действует почти так же, как «трава ста сыновей» (которая нам не нужна). Что если тамтам стоит в доме, то дом никогда не сгорит. Что внутри тамтама живет добрый дух Уампу-Таки. Что Уампу-Таки — добрый синий человечек с большим желтым животом — отгоняет грозу, успокаивает разбушевавшиеся кишечные газы, прибавляет жирности материнскому молоку, отбивает память сплетницам, лечит женщин от худобы, делая их бедра полными, как ствол пальмы («Сейчас я приду!»), и, наконец, делает запах мужского пота особенно привлекательным для красавиц. Что, когда колдун из восточного квартала бьет в свой тамтам, весь Уасу радостно смеется и влюбленные немедленно уединяются в пальмовых рощах («Сейчас я приду!»). Ну и так далее.
В день отъезда Маду принес тамтам, который стоил уже всего пятнадцать долларов. Он самозабвенно бил в него и пел нам гвинейские песни о главном, он танцевал любимые танцы Тото и Мбембы, отгонял от нас, как мух, каких-то зеленых демонов Нбенга, кусающих влюбленных в сердце и насылающих на них ревность. В этот день он ни разу не уходил за скалы, даже когда пел песню про девушку Намуки, которую лишил невинности обезьяний царь Нангу-туки, причем лишал он ее невинности, вися на ветке на одной руке и прижимая к себе красавицу Намуки другой. Во время танца Маду очень искусно и наглядно показывал, как Нангу-туки это делал.
Кончилось все обманом. С нашей стороны. Когда мы сказали, что тамтам все равно не купим, потому что у нас не осталось денег, Маду заплакал и заявил, что он выбросит тамтам в море. Мы были непреклонны: «Как хочешь, Маду, но денег у нас нет». Тогда Маду сделал царственную, как у Корнеля с Расином, осанку и сказал:
— Тамтам ваш. Но у Маду есть одно условие.
— У нас нет денег, Маду.
— Маду не нужны деньги. Пусть Шеф-муж и Его жена поклянутся духом Уампу-Таки, что выполнят условие Маду.
Спорить было бесполезно. Положив руку на тамтам, как на Конституцию, мы поклялись духом синего желтопузого Уампу-Таки, что выполним условие Маду.
— Вот оно, условие Маду, — сказал Маду. — Когда дух тамтама подарит Шефу-мужу и Его жене маленького теплого сына, прекрасного, как центральная площадь Уасу, Шеф-муж и Его жена назовут его Маду. Пусть Шеф-муж и Его жена клянутся.