Михаил принялся напористо ухаживать за ней, вмиг отвадив всех ее друзей. Эх, если бы в то время за льстивыми словами и красивым ухаживанием она смогла разглядеть капризного маменькина сыночка! Или хотя бы поверить бабушке, сразу сказавшей ей, что он – фанфарон, и счастья ей с ним не видать.
Но Ритины родители, очарованные его обходительностью, щедростью, нежной заботой о дочери, настойчиво советовали принять его предложение. Ну, еще бы, ведь за ним она будет как за каменной стеной. Он же ни в чем ей не отказывает!
И в самом деле, Михаил ни в чем ей не отказывал. Впрочем, Рита ничего у него и не просила. Он сам решал, что шубка, которую он купил ей в прошлом году, уже вышла из моды и подрывает его престиж. Чтобы не уронить драгоценный престиж, он тут же тащил жену в меховой бутик и, пересмотрев с десяток-другой шуб, покупал самую дорогую. То же было и с драгоценностями, нарядами, обувью, даже нижним бельем.
Порой Рите казалось, что муж воспринимал ее не как человека, а как рекламный манекен, нуждающийся в дорогом обрамлении. Но ей-то были нужны не дорогие вещи, а внимание, возможность поговорить о том, о сем. Но Михаил считал, что ему с ней говорить не о чем. Он приказывал, она исполняла.
Друзей у них не было, только его деловые партнеры. Со своими подругами Рита встречалась в кафе, украдкой. Похоже, Михаилу хотелось превратить ее в вещь, которой можно помыкать, как вздумается.
Рита никак не могла понять, почему она столько терпит. Что заставляет ее оставаться с этим мелким тираном? Ведь не его же деньги? Тогда что? Боязнь одиночества? Неужели она живет по принципу «пусть любой, только не одной»?
Едва она вышла из детской, как Михаил быстро подтолкнул ее к спальне. Несмотря на свои бесконечные придирки, для секса он считал ее достаточно привлекательной. А может просто не хотел тратить энергию на поиски другого объекта? Ночью, как известно, все кошки серы.
На выходные Михаил, уступив просьбам жены, повез семью на берег Волги, в дом, доставшийся Рите от бабушки.
Утром Рита поднялась очень рано. Опасливо поглядев на мужа, крепко спящего в их супружеской постели, торопливо вышла в коридор. Заглянула к дочери, та тоже мирно спала, уткнувшись носом в подушку.
Натянув закрытый купальник, прошла по старому саду и спустилась вниз, осторожно выбирая дорогу по крутому склону, заросшему малиной и ежевикой. Дикий пляж ничуть не изменился со времен ее детства, только вода уже не казалась ей такой ласковой и прозрачной. А, возможно, такой уже и не была, все-таки кругом открылась уйма всяческих заводов и заводиков.
Рита вошла в воду и поплыла, наслаждаясь прохладой и тишиной. Проплавав с полчаса, решила не дразнить гусей, то есть одного, но крайне агрессивного, гуся, и вышла на берег. И замерла, не веря своим глазам, – на берегу стоял Георгий. Он ничуть не изменился. Все такой же загорелый, подтянутый, он покачивался на длинных ногах у самой кромки воды.
Рите захотелось прикрыться. Не то, чтобы у нее испортилась фигура или жирок повис на боках, но все-таки ей было далеко не семнадцать, и на животе после родов проступили растяжки. Но прикрыться было нечем, и она стояла перед ним, чувствуя себя совершенно голой.
Георгий сделал шаг, положил руки ей на плечи, придвинул к себе, но не прижимал. Рите бы возразить, но она молча смотрела в такое родное лицо.
Наконец он выдохнул – как часто мне снились твои голубые глаза!
Рита не поверила. Если бы она была ему так дорога, он бы нашел возможность встретиться с ней давным-давно!
Георгий возразил, – если бы она не продемонстрировала в то далекое лето, насколько он ей противен, он бы это сделал. А так он просто пытался ее забыть. И даже казалось, что ему это удалось. До той встречи в зоопарке, пока она не посмотрела на него таким взглядом, что у него появилась надежда.
Рите пришлось напомнить ему, что она замужем.
Георгий брезгливо поморщился. Это он заметил. За идиотом, обожающим командовать и попрекать.
Она затравленно посмотрела на него. Что на это сказать?
Оценив ее молчание как поощрение, Георгий склонился к ней и взял за подбородок. Потом приложил свои губы к ее и поцеловал с мягкой нежностью. Земля тотчас ушла у нее из-под ног, и она машинально уцепилась за его плечи.
В себя ее привел громкий голос мужа и свист. Она отпрянула от Георгия и посмотрела наверх. Хотя сверху и невозможно было разглядеть, что делается внизу, она испугалась. Быстро пошла к тропинке, на ходу прощаясь с Георгием.
Вслед ей, как камень, донеслось: хорошо же он тебя выдрессировал, бежишь по первому зову.
Не отвечая, Рита поднималась по тропке, сдерживая слезы. Видеть мужа ей не хотелось совершенно.