Не отрываясь от машинки, Вэйн буркнул:
— Это ты так думаешь. — Он отхлебнул из стакана и отставил питье в сторону.
— Даже если узнают только, что вы обошлись непочтительно с каким-нибудь старейшиной захудалой деревни, сэр, и то вас будет ждать суровая кара.
— Не узнают, — заверил его Вэйн. — Во всяком случае, не от старейшины.
— Сэр, даже если бы мне удалось создать вам бриллиант, за него бы не дали больше нескольких тысяч стеллоров. Для такого человека, как вы, это безделица.
Вэйн помолчал, затем полуобернулся к коридорному.
— Бриллиант чистой воды и такого веса стоил бы все сто тысяч стеллоров.
Но я не собираюсь его продавать.
— Разве, сэр?
— Представь себе. Я его сберегу. — Вэйн прикрыл глаза; его пальцы застыли на клавишах. Внезапно он с содроганием пришел в себя, в последний раз ударил по какой-то клавише и вынул лист из машинки. Он достал конверт и поднялся с места, все еще глядя на бланк декларации.
— Только ради того, чтобы стать владельцем и время от времени любоваться на него? — тихо спросил коридорный. Пот заливал ему глаза, но он, как и прежде, сидел неподвижно, уперев кулаки в колени.
— Вот именно, — сказал Вэйн с тем же отсутствующим видом.
Он медленно сложил листок и спрятал его в конверт, затем подошел к почтопроводу у самой двери. В последний момент спохватился, выхватил листок из конверта и перечитал его. Щеки его залил румянец.
Неторопливо смяв бумагу в комок, Вэйн проговорил:
— У тебя чуть-чуть не получилось.
Он демонстративно сложил листок пополам, разорвал, сложил пополам половинки, разорвал, повторил эту операцию еще раз, и еще, а потом выбросил клочки.
— Всего лишь один неверный иероглиф, — заметил он, — но этого было бы достаточно. Однако я объясню тебе, в чем твоя ошибка, парень.
— Не понимаю вас, — сказал коридорный.
— Ты полагал, что стоит только направить мои мысли на бриллиант, и мое внимание ослабнет. Так и случилось, но я сознавал, что происходит. И вот тут-то ты и ошибся: _мне на этот бриллиант наплевать_!
— О чем вы, сэр? — в недоумении спросил коридорный.
— Для тебя стеллор — это новые штаны. Для меня же стеллор или тысяча стеллоров — только сырье для заключения сделок. Я бы предложил тебе деньги, но ты сам объяснял, почему тебя не подкупить: ты мог бы делать бриллианты и купаться в деньгах, но не смеешь. Вот почему мне пришлось действовать таким методом.
— Сэр, я не понимаю, к чему вы клоните.
— Отлично понимаешь. Теперь ты становишься опасен, не так ли? Тебя загнали в угол, и время истекает. Вот ты и решил рискнуть. — Он нагнулся, поднял и расправил какой-то клочок. — Вот здесь, как раз в графе
"Клянетесь ли вы соблюдать обычаи Архона", я вывел иероглиф "свинья". Если бы я отправил этот документ, через четверть часа сюда бы нагрянула полиция мысли.
Он смял обрывок бумаги в комок и снова бросил на ковер.
— Внушаешь мне, чтобы я забыл поднять с полу и сжечь этот клочок? — добродушно осведомился он. — Ну-ну, валяй.
Коридорный судорожно глотнул.
— Сэр, да это вы сами. Просто описка.
Вэйн впервые улыбнулся ему и отошел.
Коридорный уперся спиной в стенку кувшина и что было сил оттолкнулся от противоположной стенки. Он так напрягся, что его мышцы чудовищно вздулись.
Но глиняные стенки по твердости не уступали скале.
Коридорный обливался потом больше, чем когда-либо. Он расслабил мускулы и, тяжело дыша, уткнулся головой в колени, пытаясь собраться с мыслями.
Коридорный слыхал о землянах, не ведающих жалости, но до сих пор ни разу не видел их воочию. Он выпрямился.
— Сэр, вы еще здесь?
Заскрипело кресло, и со стаканом в руке подошел Вэйн.
— Сэр, — проникновенно сказал коридорный, — если я докажу вам, что не имею никакого отношения к марракам, вы меня отпустите? По-моему, тогда меня надо будет выпустить, ведь правда?
— Ну, конечно, — покладисто согласился Вэйн. — Валяй, доказывай.
— Ну что ж, сэр… Разве вы больше ничего не слыхали о марраках… например, о том, как их отличить?
Казалось, Вэйн задумался; он опустил голову и глаза его подернулись пленкой.
— О том, что они могут и чего не могут, — подсказал коридорный. — Если я вам объясню, сэр, вы подумаете, что я лгу.
— Погоди-ка.
Вэйн раскачивался взад и вперед, прикрыв глаза. Галстук у него все еще не сбился на бок, полосатый пиджак сидел безукоризненно. Наконец Вэйн сказал:
— Да, кое-что припоминаю. Охотники за марраками пользовались этим вовсю. Насколько я помню, марраки не переносят спиртного. Для них это яд.
— Вы в этом уверены, сэр? — горячо спросил коридорный.