— Перестань, — сказала Аэлис, резко побледнев.
— Короче, — сказал Уилкс, — не лучшее ты время нашел для визитов в деревню, Канон. Совсем не лучшее.
Канон опустил голову.
— Это Бель тебя подговорила, да? — вкрадчиво спросил Уилкс. Собственно, Канон уже все ему рассказал, и спрашивал он для проформы.
— Нет! — закричала Бель.
Канон смотрел в пустую тарелку (он отказался от еды) и молчал.
— Понятно, — энергично размял пальцы Уилкс.
Он встал и вдруг схватил Бель за шиворот. Она задохнулась от шока и не смогла даже сказать ни слова в оправдание. С ней никогда еще не обращались так грубо,
так жестоко.
— Меня в детстве учили розгами. Это был полезный опыт, — сказал Уилкс.
— Нет! — завизжала она. — Нет!!
Это было кошмарное унижение. Уилкс сломал ее. Он подтащил к себе табурет, кинул туда Бель и задрал на ней платье. Обнажились панталоны. Уилкс поплевал на ладнь и вдруг хлестнул Бель по ягодицам. Боль была резкой, ошеломляющей, она исторгла из нее вопль. А потом стало еще хуже. Удары сыпались один за другим, она молила о пощаде, но Уилкс все бил и бил ее, пока все тело пониже спины не превратилось в один сплошной комок содранной кожи.
Канон молча наблюдал за этим. Аэлис ушла.
— Думаю, достаточно, — голос Уилкс доносился словно сквозь вату.
Бель рухнула на колени, и ее тотчас вырвало.
— Помоги ей. И убери за ней, черт побери! — закричал Уилкс. — Что ты за человек такой! Недоумок!
Он оттолкнул Канона и вышел. Кажется, у него здорово испортилось настроение.
Канон опустился рядом с всхлипывающей Бель.
— Я тебе помогу, — предложил он.
— Нет.
Он не видел ее лица, а потом, дурак, стал настаивать.
— Нет, я все — таки…
— Не прикасайся ко мне, дрянь!!! — завизжала она и плюнула ему в протянутую ладонь. — Урод! Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ.
Канон почувствовал, как его лицо само по себе кривится в плаче.
Он резко встал.
— Я… я лучше уйду.
Бель все так же стояла на коленях.
— Ты должен убить его, — сказала ему в спальне Аэлис. — Ради нас. Ради нашего с тобой ребенка.
— Думай, о чем говоришь, — сказал Уилкс.
А сам задумался.
Было в ее словах рациональное зерно. Мутант реально был проблемой, да и создавал немало дополнительных.
— Я не могу жить, пока он здесь, — сказала Аэлис. — Мне кажется, он хочет убить нашего ребенка…
— Заткнись, а! — взорвался Уилкс.
Он нервно заходил по комнате. Аэлис наблюдала за ним. Наконец Уилкс остановился у стеклянного шкафа, где покойный держал книги, и стал смотреть на свое блеклое отражение.
«Да уж… Кадык у меня волосатый. Давно не брился», — подумал он невпопад.
Надо бы побриться.
— Мне тут одна идея в голову пришла, — повернувшись, хрипло сказал он. — Я хочу Бель. Хочу, чтобы она стала моей второй женой.
Аэлис долго молчала.
— Что — то не так? — многозначительно спросил Уилкс. — Возразить хочешь?
Аэлис посмотрела в потолок.
Там горели только ей видимые огненные слова. Мене, текел, фарес. Она вздохнула и сказала:
— Нет, что ты… Я знала, что это однажды это произойдет. И все равно мне очень жалко, что так вышло. Хоть я и не любила тебя, но я уважала наш брак.
— Бель все равно мужика не найдет, — зло произнес Уилкс.
— Наверное… А мутант? — напомнила ему Аэлис.
— А что ты хочешь, что бы я с ним сделал?
— Ты сам понимаешь.
— Убить? — грубо осведомился он.
Аэлис не понравилось это слово. Не тот контекст… Она сказала:
— Прогони его, — имея в виду, конечно, убить.
Уилкс понял.
Канон сидел в прихожей, обнимая робота — слугу. Эти создания, созданные в старые времена, были лишены чувств, но обладали бессмертием. Возможно, однажды и люди станут такими.
Уилкс вошел тихо, словно стесняясь.
— Эй, Канон, — позвал он.
— Что?
— Я пришел тебя убить. Понимаешь?
— Нет, — испугался Канон.
— Ну и тупой же ты! В гостиной убрал? Пол подтер?
— Д — да, я все сделал, как вы и сказали…
— Молодец. А теперь слушай сюда. Мы все хотим, чтобы ты умер. Но я не шибко злой и могу дать тебе шанс. Уходи и не возвращайся.
— Но я не хочу уходить… Я умру.
— Чего это ты умрешь? Живи в деревне, — засуетился Уилкс.
— Лучше убейте меня, — попросил Канон. — Ведь я все равно умру.
— Да погоди ты! Умру, не умру. Слушай сюда, парень, — Уилкс сел рядом с ним и положил на колени меч. — У тебя же есть мечты, надежды, все такое прочее?