— Мой дед был филателистом… — заговорил нараспев Раймунд. Он был из Моравии и растягивал гласные, как оперный певец. — За одну такую марку он однажды заплатил хорошие деньжата…
— Видимо, он отправлял свое письмо очень далеко! — съязвил Варга. Он со всем уже управился, уложил вещи в шкаф и собрался в умывальную. Вскоре он вернулся. Тело его покрылось гусиной кожей, он стучал зубами.
— Течет только холодная…
— Вода ледяная здоровье сберегает, — продекламировал Крейчи.
Он оглянулся кругом, словно ожидая аплодисментов, потом напустился на Карела за то, что тот якобы странно на него смотрит.
— Да вот все смотрю и не пойму, где это у тебя находится поэтическая жилка…
— Во мне дремлет гений!
— Так не ори же, чтоб его не разбудить… — заключил фиолетовый от холода Варга. — Знаешь, какой был бы шум, если б он узнал, в какой голове живет?
Крейчи обхватил голову руками и подыграл шутке:
— И ты мне это говоришь в лицо?
— А как он должен говорить? Ты же поэт, — смеялся Карел.
Так и осталось за Крейчи это прозвище. Веселье прервал дневальный. Раздалась команда «Отбой!». Разговоры оборвались на полуслове. Молодые солдаты свернулись под одеялами. Дневальный щелкнул выключателем. Темноту в помещении разбавлял отсвет уличных фонарей. Сон долго не приходил, хотя все добросовестно старались уснуть. Слишком много было впечатлений. Вдали послышался гудок поезда. Карел услышал, как лязгнули буфера вагонов. Бела прошептал в темноту:
— Осторожно со снами, ребята! Что приснится этой ночью, то и исполнится!
На башне костела часы пробили одиннадцать раз, затем настала полночь, а Карел все еще не мог уснуть. Простыня, казалось, была усыпана какими-то крошками. Лежа лицом к стене, Карел вспоминал дом, родных и друзей, которых оставил в Праге. Хорошо бы попасть туда сейчас! Вдруг он услышал чье-то сопение, приглушенное одеялом. Оно доносилось снизу. Возможно, там втайне подкармливается Шимон? Карел свесил ноги и спрыгнул. Он нагнулся и осторожно потянул за краешек одеяла. Шимон всхлипывал, по щекам у него катились слезы. Карел с жалостью прошептал:
— Да не реви же! Ведь ты в армии. Ты что, никогда не бывал в отъезде?
— Бывал. Но не на два года…
— Время летит незаметно, — вспомнил он и повторил слова дворничихи Прушовой.
— Меня и это не устраивает, Карел.
— Тут ничего не поделаешь, Венцо!
Он почувствовал, как кровь приливает к лицу. Тяжело было сдерживаться. Быстро подтянулся и лег на свою койку, натянул одеяло и попытался отогнать тоску сном.
Карел уснул, не думая о том, что первые, самые тяжелые, двадцать четыре солдатских часа уже позади…
Рассвет предвещал хороший день. Солнце золотило крыши домов. Водитель грузовика был прав, когда предсказывал солнечную погоду. Легкий ветерок принес в раскрытое окно свежий воздух. Карела разбудила веселая компания мусорщиков. Они с грохотом катили мусорные баки к машинам. С таким же грохотом они возвращали баки на место к воротам жилых домов, совершенно не обращая внимания на спящий городок. Мусорщики весело переговаривались.
Карел прикрыл окно, чтобы доносившиеся звуки не мешали остальным, и взглянул на часы. Половина шестого. Сменив пижаму на майку, он направился в умывальную и механически приступил к зарядке. Так он начинал каждый день уже в течение нескольких лет, что помогало ему поддерживать себя в хорошей форме. Для каждого мускула у него было специальное упражнение. Начал он, как всегда, с тридцати отжиманий. Закончив, встал под душ. Почистил зубы, вытер стриженую голову льняным полотенцем, затем возвратился в комнату. Резкий свисток дневального означал подъем, а его голос поторапливал:
— Выходить на зарядку! Кого поймаю в казарме через две минуты, получит наряд на работы!
В казарме началась толчея. Только теперь Карел оценил преимущества комнаты, находящейся у выхода. Он спешил за Варгой. На пятки ему наступал Земан.
Новобранцы строились во дворе по отделениям и взводам. Руководил зарядкой четарж, который их вчера привез. Он стоял, обнаженный до пояса, и требовал того же от всех. За простыми упражнениями последовали силовые. Вацлав Шимон сразу почувствовал, что ему трудновато. Он бессильно свалился на утрамбованную землю и хватал воздух открытым ртом.
— Что случилось? — спросил четарж.
— Не могу… — приподнялся солдат, но тотчас рухнул на землю. — У меня опущение желудка…
— Тогда записывайтесь после завтрака на наряды на работу. Если достанется туалет, там вы точно подниметесь! — с усмешкой произнес четарж.