Девушки скучились по одну сторону двери, мужчины — по другую, а в образовавшемся между ними проходе, глупо улыбаясь, семенили по скользкому полу на свое место пожилые дамы.
— Моя кузина, Лейла. Она к нам издалека. Не обижайте ее. И не забудьте о кавалеpax. Сегодня она под моей опекой, — тараторила Мег, переходя от одной девушки к другой, третьей.
Лейла видела на чужих лицах ласково-безразличные улыбки, слышала чужие голоса:
— Конечно, дорогая. Обязательно.
Лейла понимала, что девушкам, то и дело
поглядывавшим в сторону мужчин, было не до нее. Пора, пожалуй, начинать. В самом деле, чего еще ждать? Мужчины же не двигались с места, а стояли, улыбаясь друг ДРУГУ. расправляли перчатки, приглаживали напомаженные волосы. И вдруг, словно кто- то сказал: «Пора», — они заскользили по паркету, отчего девушек охватило радостное возбуждение. К Мег подлетел высокий светловолосый юноша, попросил у нее программку и что-то написал в ней, затем Мег передала его Лейле.
— Могу я иметь удовольствие… — Он сделал легкий поклон и улыбнулся.
Потом подошел брюнет в очках, за ним Лори с приятелем и Лора в сопровождении маленького веснушчатого человечка в съехавшем набок галстуке. Толстый пожилой мужчина с большой лысиной долго вертел в руках программку Лейлы, не переставая бормотать:
— Позвольте-ка, позвольте.
Он так тщательно сравнивал обе программки, из которых его была уже совсем черной от начерканных в ней имен, что Лейла потеряла терпение.
— О, пожалуйста, не утруждайте себя.
Толстяк взглянул на Лейлу, но сначала сделал запись в программке.
— Кажется, я еще не видел вашего прелестного личика, — с нежностью в голосе сказал он. — Мы не встречались?
Тут заиграл оркестр, и толстяк исчез. Его словно отбросило музыкальной волной, набежавшей на сверкающий пол, разбившей обе группы на множество пар, разбросавшей их в разные стороны и заставившей кружиться… кружиться…
Лейлу учили танцевать в пансионе. Каждое воскресенье девочки торопливо перебегали в здание миссии, крытое рифленым железом, где мисс Экклз (из Лондона) давала уроки танцев для «избранных». Разница же между тем, пахнувшим пылью, залом, где на стенах пестрели нравоучительные изречения, где маленькая женщина с испуганным лицом и в коричневом бархатном токе с заячьими ушами нещадно колотила по холодным клавишам, где мисс Экклз, вооружившись длинной палкой, немилосердно пользовалась ею, и этим залом, в котором Лейла была сейчас, показалась ей такой огромной, что Лейла подумала: если ее кавалер не явится и ей придется глядеть, как другие девушки скользят по золотистому полу под чарующую музыку, она непременно потеряет сознание или подымет руки и улетит через темное окно к далеким звездам.
— Кажется, наш танец… — Молодой человек с улыбкой поклонился и предложил Лейле руку. Умирать не стоило. Его рука легла ей на талию и закружила её, как брошенный в пруд цветок.
— Здесь неплохой пол, не правда ли? — услыхала она тихий томный голос возле самого уха.
— Что вы, это самый гладкий пол в мире, клянусь вам! — воскликнула Лейла.
— Пардон! — Томный лепет оживился удивлением. Лейла повторила свои слова и после едва заметной паузы вновь услыхала уже знакомый голос. — Что ж, возможно. — А Лейла все кружилась и кружилась в танце, решив про себя, что гораздо приятнее танцевать с молодым человеком, нежели с девочками, которые вечно толкаются и наступают на ноги, да еще вцепляются в тебя мертвой хваткой, если им приходится быть за кавалера.
Она кружилась, и азалии сливались в единый бело-розовый поток.
— Вы танцевали на прошлой неделе у Беллов? — вновь, будто издалека, донесся до нее усталый голос, и Лейла было подумала, не предложить ли молодому человеку отдохнуть.
— Нет, это мой первый бал, — ответила она.
— Не может быть, — с недоверчивым смешком произнес молодой человек.
— Правда-правда, это мой самый первый бал.
От возбуждения у Лейлы разгорелись щеки. Наконец-то ей представился случай сказать все…
— Я жила очень далеко…
Но тут оркестр замолчал, и молодой человек повел Лейлу к креслам возле стены. Скромно спрятав розовые шелковые ножки и обмахиваясь веером, Лейла блаженно наблюдала за другими парами, гулявшими по залу или направившимися к дверям.