Самого Сергея чиркнуло по спине, длинно, но неглубоко, видимо, полушубок спас. Свои артиллеристы проводили до санбата, пришлось ждать - раненых из пробивающихся из окружения было море...
Лежал ранбольной Чмурнов на пузе, скрипел сеткой койки, писал письма и разговоры с товарищами по палате разговаривал. Кормили и лечили сносно, но госпиталь был так себе - в библиотеке полторы книжки. Об этом откровенном недостатке Сергей имел доверительную беседу с начальником госпиталя. Дня через три привезли школьную библиотечку, дополненную всяким случайным, в основном сельскохозяйственными брошюрками. Ну, тоже хлеб, лучше, чем бездельем маяться...
Орден лейтенант Чмурнов получил, уже вернувшись в полк. Переформировывались, работы с новым составом прибавилось. Разные люди, как в жизни и заведено. Красные "корочки" СМЕРШа обязывали лейтенанта Чмурнова границу между преступлением и глуповатым человеческим легкомыслием четко различать. Сергей старался справляться, хотя сложно было. Все ж госграница со своими четкими правилами и маркировкой столбами куда понятнее.
Письма из Калуги и Москвы приходили аккуратно. Стефа длинно писать не любила, и так работа бумажная, сдержано излагала, но... Хорошие письма были.
В июле на Дуге родной ИПТАП стоял в резерве. Приказ выдвинуться и остановить танки противника противотанкисты выполнили вовремя. Вклиниться немцам удалось, но потом панцеры встали и горели. Сергей с комендантским взводом оборонял КП, досталось штабу крепко, но лично товарищ Чмурнов отделался неприлично подбитым глазом - не осколком, а комком земли врезало. Везло.
Пополнились, получили новую матчасть. Фронт катился вперед, а Чмурнов, оперуполномоченный ОКР, занимался рутиной - пополнение пришло пестрое, частью из-под оккупации...
Приказ на переброску пришел внезапно. Противотанкисты грузились в эшелоны, стоял обычный беспорядок с беготней, который в опытных частях на самом деле является порядком. После совещания Сергей подошел к непосредственному начальнику.
- Вот пользуешься ты, Чмурнов, своей осведомленностью и служебным положением, - насупился капитан. - Ладно, следуешь с первым эшелоном. На столицу даю сутки. Догоняешь свой полк любым способом, хоть на ковре-самолете.
- Есть на ковре-самолете...
К Москве подошли ночью, но простояли где-то на подходе, и двинулись дальше лишь на рассвете. Сергей спрыгнул на ходу у смутно знакомого переезда, вслед из теплушки скинули плотно набитый "сидор" и прокричали всякие не очень полезные советы.
Москва была все та же: чуть менее снежная, чуть более многолюдная, но очень даже узнаваемая. Сергей добрался до Полянки, дошел до памятного учреждения. Здесь изменений было больше: входили и выходили люди, подъехала машина, высадила подполковника в роскошной новой шинели и сияющих погонах. Вернулись эвакуированные картографы-топографы, намекала на такие обстоятельства Стефа.
С пропускным режимом тоже имелись изменения. Сергей показал бдительному лейтенанту удостоверение, объяснил, что проездом и срочно. Отнеслись с пониманием...
Стефа вылетела через минуту. Все в той же телогрейке, с платком на плечах, но без валенок. Простучали по ступенькам туфли, кратенькая, чуть заметная заминка, а потом товарищ топограф поднялась на цыпочки и обняла Сергея.
- А я вроде чувствовала.
- Проездом, на сутки отпустили, - выдохнул лейтенант, осторожно обнимая маленькие ватные плечи.
- Понятно, - Стефа не спешила отпускать, но все же отпустила, окинула придирчивым взглядом: - Значит, без палки?
- Я бы написал. Жив-здоров. А ты? - Сергей глупо глянул на голову подруги.
- Не нравится? - Стефа провела ладошкой по стриженой мальчишеской голове. - Я имущество на вокзалах принимала, а там столько всего разного понавезли. Я насекомых больше, чем гигиенической мужиковатости боюсь.
- Ну и правильно, - Сергей улыбнулся. - Я тебя подожду после службы. Чаю где-нибудь попьем?
- Естественно! - товарищ топограф улыбалась вовсе по-девчоночьи. - Я пораньше отпрошусь. Погуляй пока, через час приходи.
Сергей прогулялся через небольшой мост, вышел к большому и знакомому. Пробивался по нестойкому льду какой-то упорный буксир, волок баржу. А за рекой, вдоль набережной, высились строгие темно-красные стены. Башни, подернутые белым снежным покрывалом, на шпилях звезды в защитных чехлах. Скрыты рубиновые звезды. Да, сколько красоты война попортила. Лейтенант Чмурнов глянул на часы и пошел назад.
Стефа была точна, как и положено топографу - выскочила из двери ровно через час, на ходу запахивая гражданское пальтишко и сообщила: