- Товарищ Ганн, я в Сеть выйти не могу! - сидящий у колеса броневичка Джейк в ужасе сорвал сето-шлем. - Даже Новостной не подключается!
- И у меня! - заерзали, качая разноцветными шарами голов коммунары. - Вообще обнулило. Даже через "Локки" не коннектится.
- Это война, товарищи, - громче чем надо бы, напомнил Ганн. - Оставим иллюзии. Нас глушат, еще в аэропорту взялись. В пути мелькнуло "окно", я успел отправить сводки и шифровки, кое-что получил, потом вновь обрезало. На войне как на войне. Скоро двинемся в путь, выйдем из-под колпака. А пока предлагаю заняться оружием и амуницией. Чероки, командуй.
Потрясенные бойцы зашевелились, принялись стаскивать с голов сето-шлемы. Да, отрыв от Сето-общества им принять будет сложно.
Ганн отошел к коллеге - Лея Крюкова лежала на небрежно брошенном легком полупальто - кремовое пятно на рыже-зеленой траве выглядело эффектно - хоть сейчас в ролик Союз-трекка. Ну, у Лейки со вкусом всегда было супер.
- Что, закрыли наглухо? - пресс-секретарь смотрела из-под ресниц - глаза, миндалевидные, сделанные, кажется, в Цюрихе, выглядели дивно, пусть и знаешь им истинную цену. Партия на внешний вид своих презент-лиц валюты не жалела, и эффект с этих вложений имелся.
- Нет, еще не наглухо. Через "Спейс" и "Селену" связь стопроцентная, просто у ребят международных бизнес-опций нет, - Ганн осторожно присел на траву рядом.
- Черт возьми, я не думала, что Временный комитет решится нас глушить. Они же целый район накрыли, - прошептала Лея.
Ганн улыбнулся:
- Возможно, они и не решились. Но есть такое понятие как "конспирация". Вспомните-ка, товарищ Крюкова-Элби.
Дрогнули малахитовые ресницы - и вспомнила, и догадалась.
- Слушай, Иосифович, они ведь молодые. Без Сети вообще не смогут. Расстройства психики, галлюцинации...
- Не сгущай. Несколько часов ничего не решат. Пока все под контролем.
Неуклюжий прямоугольник "глушилки" лежал в кармане куртки. Удивительно простое устройство, лишь дополнительный аккумулятор пришлось присоединить. В Госбезопасности дольше чем на пять-десять минут Сеть не глушат, но сейчас чрезвычайная ситуация. Переживут коммунары изоляцию, ребята стойкие, как на подбор. Потом объясним им смысл тактической хитрости, никто их обманывать не собирается.
Лея запрокинула медноволосую голову, взглянула на колючие ветви кустов:
- Слушай, Бен, а как это называется? Шиповник?
- Хм, понятия не имею. Ты же знаешь, у меня и дачи-то нет.
- Я тоже у себя в Ложках уже года два как не была. У меня там крыша текла, забыла совсем. Надо бы на прочистку сосудов лечь - совсем склероз одолеет.
- Нашла время, о чем думать. Реванш возьмем, тогда и займешься здоровьем.
- Займусь, - Лея потерла двумя пальцами тонкую переносицу - сверкнули безупречные ногти в бесцветном лаке. - Только не будет у нас реванша. Ты рейтинги видел?
- Временное явление. Вчера нижний пик полит-брендинга слился в абсалюте. Все Сегодня толкнем лыжи, "hit the skids. Не заостряй.
- Хорошо, не буду. Каков план и как мы выйдем на трансляцию?
- Пока держим паузу. Выгоднее будет объявить о прорыве инфоблокады к вечеру. Электоральный зритель уже ощутит провал, 6-8 пунктов сходу отыграем.
- Понятно. А с нами что? Они, Временный, далеко зашли. Догонят, проведут арест под их камеры. После стрельбы с милицией вполне законно.
- Мы уходим, Лея. С минуту на минуту будет связной с транспортом, и нас вывезет. Мятежники не ожидали открытого сопротивления, пока изменят пиар-конфигурацию, сформулируют сето-запрос...
Советница поморщилась:
- Ты кому говоришь? Сейчас, там, на выезде их лучшие операторы. Кровь смакуют. Мы уже кончены. Рейтинг минусовый. Вплоть до физического устранения.
- Не посмеют.
- Ладно, они не посмеют. А мы? Что мы можем?
- Уйдем. Обратимся с обращением ко всему Союзу.
- Откуда? Нам сеть-эфир Общего дадут на два слова. Это в лучшем случае.
- До Южно-Черноморской автономии всего полсотни километров. Транслируем обращение оттуда, поднимаем пользователя. И в нейтральные воды. Там встретят.
- Кто?
- Турки. У меня есть контакт. Нас ждут.
Вот он, момент А-решения. Лея просчитывает мгновенно, и в свои семьдесят хватки ничуть не утеряла.
Снова смотрит на дурацкую колючую ветвь. Понятно.
- Почему, Лея? Мы всегда шли до конца. Помнишь: "вдумчиво и со вкусом распространять свои идеи. Любыми средствами". Наша формулировка. Строго рабочая.