Через три дня торговля Али была обставлена как следует, по всем правилам: султанские гербы, стол, конторская книга и посох с медным набалдашником.
— Стойте! Платите пошлину!
И все платят.
На шестой день хоронили одного визиря, покинувшего сей бренный мир. Как тут быть? Ведь хоронят визиря. Ну так что же! У врат смерти все равны. Пусть уплатит и эту пошлину в соответствии со своим рангом. Десять лир!
Подошли и другие визири Великой Порты. Уставились на Али: лик благочестивый, борода седая. Стол, конторская книга, султанские гербы. Посох с медным набалдашником.
— Это что еще за новость?
— Таможня кладбища Эюб.
— С каких это пор? Мы высшие сановники, и то ничего не знаем.
— Не знали вы, но, как видите, есть такая таможня. Я вам все расскажу, когда соблаговолите меня выслушать. А покамест прикажите внести деньги, чтобы пресветлый визирь мог перейти от бренной жизни к вечной.
— Гм! Ладно, пусть пока уплатят, а потом мы уж выясним, в чем тут дело.
Вернулись визири из печального сада Эюбского, выслушали историю Али, и она им, как видно, понравилась.
— А хорошо идет дело? — спросил, улыбаясь, самый старший сановник.
— Слава аллаху, хорошо.
— Платят люди?
— Платят. А почему им не платить?
— Отменно! Раз так, то оставим здесь все как есть, и я тебе выправлю сегодня же фирман. Только выплачивай казне то, что ей положено.
— А как же иначе? И если будет на то воля аллаха, я измыслю еще какое-нибудь честное жульничество на благо почтенных людей и всего мира.
Так устроили в Стамбуле таможню по дороге на тот свет.