— Итак, мистер Смит…
Доктор — человек неопределенного возраста, среднего роста, немного полноватый, с лысиной на затылке и добродушным лицом — неторопливо протер очки, прежде чем вновь обратить взор, полный понимания и сочувствия, на своего пациента.
— Итак, мистер Смит, в ваших снах вы играете роль героя, сражающегося с демонами в некоем сказочном городе.
— Да, — кивнул молодой человек в деловом костюме, ерзающий на кушетке. Ему было как-то неловко.
— Не волнуйтесь, стесняться здесь совершенно нечего. Уверяю вас, это одна из самых безобидных историй, которые я слышал.
— Да? — голос пациента немного повеселел.
— Да, мы непременно во всем разберемся… Скажите, а вообще вы человек религиозный?
— Ну, праздную Рождество, как все… А так — не очень.
— Понятно. А ваши родители?
— Я с ними давно не виделся. Они живут в Миннесоте.
— Я имею в виду обстановку, в которой вы росли. Вы ходили в церковь, изучали Библию, вас пугал образ Сатаны и его воинства?
— Нет, — фыркнул Смит. — Ничего такого не припомню.
— Ладно, оставим эту тему. Расскажите мне о своей работе.
— Да что рассказывать? Цифры, отчеты, ведомости, сводки…
Сплошная рутина.
— Ваша работа вам кажется бессмысленной? Бесполезной?
— Ну, — протянул пациент. — Не совсем. Все-таки мне платят за нее деньги. Я бы не хотел оказаться на улице.
— Однако когда вы приехали в Нью-Йорк, то мечтали о большем?
— Конечно, — вздохнул молодой человек. — Юношеские мечты, знаете ли. Хотелось стать великим, богатым, знаменитым…
— Вы тогда ставили на первый план личный успех?
— Нет. Хотелось быть нужным людям. Чтобы все меня любили и уважали. Смешно даже! — снова усмехнулся пациент.
— Напротив, возможно, именно в этом мы найдем разгадку…
Скажите, какие у вас отношения с коллегами?
— Нормальные.
— Дружеские?
— Да нет, не сказал бы. Мы общаемся только по работе, и мне этого более чем достаточно.
— А как с начальством? Оно ценит вас?
— Можно и так сказать. Примерно, как ветошь, которой можно при необходимости заткнуть пробоину в днище корабля.
— Весьма образное сравнение! А вы не пробовали заниматься искусством?
— Пробовал. Не напоминайте. Это сплошная мафия.
— Ладно. Эти ваши демоны… Насколько я понял, они выглядят как обычные люди. Никаких рогов, хвостов или копыт?
— Нет.
— Тогда откуда же вы знаете, что они — демоны?
— Там это как-то чувствуется… Понимаете, во сне я заранее знаю — как сражаться, с кем. А вы мне дайте сейчас этот меч — я ничего с ним толком и сделать не смогу!
— Понятно. Но я хочу вас спросить несколько о другом. Ваши демоны не напоминают никого из ваших знакомых, родственников или коллег?
— Нет, — подумав, сказал Смит. — Я бы заметил.
— Может быть, кинозвезды, певцы, политики?…
— Нет. Не думаю.
— Таким образом, вы сражаетесь не с кем-то лично, а со Злом вообще. Вы спасаете свой народ от врагов. Кроме вас, это некому сделать. Вы нужны там! Вас любят и уважают. Даже, по-видимому, боготворят. Налицо сверхкомпенсация вашей скучной и размеренной жизни без явного смысла и цели, фантастическая реализация во сне подавленных желаний и устремлений.
— Да, — тихо сказал молодой человек. — Наверное.
— Так в чем тогда проблема? Что вам не нравится?
— Видите ли, — вновь заерзал на кушетке пациент. — Мне это все уже надоело. И страшно как-то становится. С каждым разом эти кошмары все реальнее. Я боюсь, что скоро перестану понимать, на каком я свете. Я боюсь этих чертовых демонов — вдруг однажды не я их уничтожу, а они меня. И как-нибудь я просто не проснусь…
— Понимаю вас, — сочувственно покивал головой доктор. — А кстати, в ваших снах дается какое-либо рациональное объяснение ситуации? Что говорят, например, люди в синем — жрецы, которые вас вызывают?
— Да, — вздохнул Смит. — Они говорят, что когда-то я был их правителем, но потом умер. Им удается возвращать меня из царства мертвых, но ненадолго. Каждый раз они умоляют меня остаться…
— И этого вы тоже боитесь?
— Да.
— Понятно. Итак, теперь, когда мы установили причину вашего расстройства сна и определили ваше собственное желание от него избавиться, никаких препятствий на пути к исцелению я не вижу.