Сучья цеплялись за одежду, ветки хлестали по лицу. Под ногами захлюпало болото, забулькали пузыри.
— Стой! — закричал Андрей. — Увязнем.
Слава остановился. Он озирался, как затравленный зверь.
Рядом зачавкало. Что-то поднималось из глубины. Видимо, страх сделал свое дело — в глазах Славы блеснул безумный блеск, он воздел руки к небу и, обратившись лицом на запад, в сторону заходящего солнца, громко и отчетливо произнес заклинание.
На этот раз произношение не подвело, ибо друзей сразу же сшибло ударом грома. Между землей и небом прошла трещина, из которой брызнули потоки ослепительного света. В радужном сиянии возникла женщина необычайной красоты. На лице ее было написано удивление.
— Хэлп! — заорал Слава. Женщина кивнула и протянула ему руку, тот судорожно схватился за нее, а Андрей вцепился в Славу.
Через мгновение обоих закрутил вихрь магических энергий.
Когда Слава очнулся и открыл глаза, то увидел, как что-то красное качается на голубом фоне. Потом он понял: это малина.
Рядом стоял Андрей и смотрел на часы. Вид у него был помятый.
— Время, — сказал он. — Потопали.
МИР ФУРБЛОВ
Фурблы у вас дома
Это случилось в самый обычный день.
Мы с женой пили утренний кофе, когда Лайза вдруг закашлялась, и я заботливо похлопал ее по спине. Раздался булькающий звук, и на стол вывалился ком бесцветной студенистой массы. Когда я понял, что это, меня пробрал озноб. Вот так оно и бывает… Главное — не психовать.
— У тебя фурбл, — сказал я, стараясь держать себя в руках.
— Нет! Не может быть! — возмущенно откликнулась жена.
Я промолчал, ожидая, когда правда дойдет до ее сознания.
— О Господи! — тихо прошептала она чуть погодя.
— Позвони на работу, отмени все встречи и сходи к врачу.
— К врачу? Ведь это не лечится, Майкл!
— Надо зарегистрироваться, тогда за тобой сохранят рабочее место. Ты же не хочешь быть нелегальным фурблом?
— Не хочу… Не знаю… Господи, ну почему именно я? Почему именно сейчас? Все шло так хорошо!
Я вполне разделял ее чувства, но на эти вопросы у меня не было ответов, как и ни у кого другого на нашей маленькой планете. Я просто взял салфетку, вытер ею клейковину и выбросил в утилизатор.
— Мы только что заключили контракт с японцами, — рыдала Лайза. — Знаешь, скольких трудов это стоило?! Скольких нервов!
Я знал, по крайней мере — с ее слов. Последний месяц она только и говорила о своих новых разработках в сфере виртуального дизайна и переговорах их фирмы с зарубежными партнерами. Жена была настоящим трудоголиком, и с этим приходилось мириться.
— Ты переболеешь и вернешься к работе, — уверенно заявил я.
— Думаешь… я смогу? Когда стану… мартышкой… или ящерицей… или жуком каким-нибудь?
— Для меня ты навсегда останешься моей любимой Лайзой.
— Спасибо, утешил! Ты всегда хотел, чтобы я была твоей комнатной собачкой!
— Сейчас не время для ссор! Ты должна успокоиться, иначе сама себе повредишь. Все будет хорошо, поняла?
— Поняла, — вздохнула она. — Все будет хорошо.
Придя на работу, я сразу же подал заявление на двухнедельный отпуск. Неудивительно, что вскоре после этого меня вызвали в кабинет босса. Когда я вошел, он так и впился в меня своим пронзительным взглядом.
— Это странно, мистер Сван, вы не находите? Лунный проект на стадии завершения, заказчики ждут результатов, вы — один из ведущих сотрудников лаборатории и вдруг… Вот я и спрашиваю: что это — безответственность или саботаж?
— У моей жены фурбл, — с трудом выговорил я.
— Такими вещами не шутят, мистер Сван, — из приоткрытого рта босса на мгновение высунулся раздвоенный язык, а щели зрачков чуть расширились. — Надеюсь, вы не обманываете меня?
— Сегодня же она пойдет к врачу и зарегистрируется.
— Мы могли бы оплатить ее лечение в частной клинике. За ней там будет квалифицированный уход, а вас ничто не будет отрывать от работы.
— Простите, но тогда я просто не смогу работать. Разрешите подать заявление об уходе?
— Это крайности, мистер Сван. А вам сейчас, как никогда, нужны хладнокровие и выдержка. Ладно, я дам вам отпуск.
Ухаживайте за женой, но отнеситесь к этому ответственно… Может быть, мне поговорить с ней — подготовить, так сказать, к переменам?
— Спасибо, — сказал я, ощутив странный укол ревности. — Но это лишнее. Мы справимся.