Одежда скорбящей вдовы была заляпана землей и пучками травы, словно она не только убралась на могилке, но и заодно снесла под корень полкладбища.
- Убилиииии! – заголосила вдова. – Убили моего единственнаваааа ненагляднавааааа… Банкиром работал, - пояснила она. – Хороший был мужчина. С людьми всегда по совести поступал, никому не отказывал, а кредитовались у него все: и депутаты, и министры, и чекисты… Поехали мы с ним отдохнуть, а сынок его с личниками сговорился и мужа моего на тот свет спровадил. Как мне жить-то теперь?! – взвыла она Пуцему в лицо, но тот не приготовил ответа. – Мне и осталось от нашего семейного счастья – одинокая вилла на Рублевке и сеть универмагов. И никому я не нужна. Эх, русская долюшка женская!
Она села в джип «Хаммер» кислотно-желтого цвета, стоявший поперек дороги, и укатила.
Вася Пуцый вновь достал из рюкзака атлас, и, полистав его, установил, что до метро отсюда километров примерно пятнадцать. Он насупился и побрел вдоль железной ограды, пиная кроссовками мусор.
Чуть позже навстречу ему попался кладбищенский сторож.
- Чеши через кладбище, - сурово дал он указания. – Всё прямо и прямо чеши. Как насквозь пройдешь, будет калитка, а дальше трасса, а там маршрутка ходит.
- А здесь не ходит? - чуть не взвыл от горя Вася.
- Не-а, - мотнул головой сторож. – Тут один только автобус ездил, но прошлым годом его отменили.
Путь до офиса, с учетом турне через Лосиную рощу, занял у Пуцего без малого три часа. В маршрутке, а потом в метро он размышлял о плачевной судьбе банкира, павшего от руки… кстати, от чьей руки павшего? Мятый сынок обвинял в злодеянии охранников, те перевели стрелки на сынка, а миссис Банкир полагает, что первый и вторые действовали совместно. «Прям как в детективе», подумал Пуцый. Сам он детективов не читал, но его мама Вера Николавна прочла всю Донцову и часто ему пересказывала.
«Зуб даю, это жена его ушатала, - решил Вася. - Она сумку сто пудов весом одной рукой тягает, шею свернет и не вспотеет». Он порадовался, что не женился и не стал банкиром. Курьером тоже неплохо, в Швейцарию не посылают. И жена крысиного яду не подсыплет.
- О, приехал! – обрадовался Пуцему главный менеджер. – Наконец-то, покоритель лесов. Слышь, Васёк, присядь на пенёк!
- Ну чего?
- Тут проблемка у нас. Вернее, у тебя. Тёлка, которой ты ноут возил, жалобу подала. Она просила, чтоб ей коробку розовой ленточкой перевязали, а ты не перевязанную доставил.
- И что ж теперь? – язвительно спросил Пуцый. – Ехать и перевязывать?
- Поздняк метаться, мой юный друг. Я договорился так: ты везешь подарок от фирмы, извиняешься, и на сегодня свободен. Скажи спасибо, что я добрый и тебя отмазал. В следующий раз буду злой и премии лишу. И не вздумай опять вваливаться, как носорог, ты понял, мамонт?
Пуцый мысленно сосчитал до миллиона, взял на складе подарок – кожаный чехол для ноута – и направился по утреннему адресу, кроя фаллосами привередливую бабу. На хрена нужны такие клиенты? Домофон не пашет, чаевых не дала, еще и ленточку ей розовую не повязали! Мечтая, как здорово было бы повязать розовую ленточку клиентке на шею да потуже затянуть, он сел в метро и угрюмо поехал до конечной.
Рандеву с клиенткой лишило его остатков душевного равновесия. Капризная потаскуха заявила, что обратится в роспотребнадзор, что чехол не перевязали голубой ленточкой и вообще он не кожаный, а из кожзама, и добила Васю претензией, что на ноуте «фейсбук тормозит». От избытка чувств Пуцый утратил ориентацию в пространстве и опять вляпался в гламурный саквояж и в туфли. В итоге, спущенный с лестницы пинком, Вася свернул налево там, где нужно было направо, потерял остановку автобуса, и Шоссейный Лес распахнул перед ним свои гостеприимные объятия.
- Да чтоб тебе пусто было! – ругался он, бредя лосиной тропой. – Розовую ленточку тебе в жопу! – Припомнив, что по лесу может ползать маньяк-убийца, он добавил скорости и форсировал лесопосадку. Не минуло и получаса, как он уже топал через кладбище, надеясь не опоздать на маршрутку. Ночевать на кладбищах он не любил.
Между тем стемнело.
- Эй, пацанчик! – услышал Пуцый и обернулся.
Нетвердыми шагами его догонял мужик в костюме. Лица в полутьме было не разглядеть, только поблескивали линзы очков. Размером мужик был, как два Васи Пуцых.